Огромное достижение Китая – прогресс на пути ликвидации бедности. В феврале этого года председатель КНР Си Цзиньпин сказал, что за последние 40 лет Китай вывел из нищеты более 850 млн человек.

По многим направлениям научно-технического развития Китай также выходит на первые позиции. На днях китайские СМИ сообщили, что первый космический аппарат КНР для исследования Марса "Тяньвэнь-1" после 202-дневного полета успешно выполнил орбитальный манёвр и вышел на опорную орбиту Марса, где будет работать около трёх месяцев.

В условиях всеобщей паники, поднятой распространением вируса COVID-19, китайская экономики оказалась единственной из крупных экономик, показавшей прирост (+2,3% ВВП). У США – падение ВВП на 3,5%.

Однако за достижениями скрываются проблемы. Во-первых, Китай вошёл в полосу военно-политической напряжённости отношений с Западом, прежде всего с Соединёнными Штатами. Во-вторых, китайская экономическая модель, ориентированная на внешние рынки, эффективно функционирует лишь при отсутствии барьеров в мировой торговле. Подъём протекционизма в мире, произошедший в годы президенства Трампа, начал создавать проблемы для китайского экспорта. В 2018 г. экспорт товаров из Китая составил 2,49 трлн. долл. В следующем 2019 году его объём остался прежним. Такое торможение происходит впервые. В пользу протекционизма срабатывает и вирусно-экономический кризис. В 2020 году, согласно предварительным данным ЮНКТАД, международная торговля сократилась на 9%, в том числе торговля товарами – на 6%, торговля услугами – на 16,5%.

В-третьих, относительный уровень задолженности китайской экономики, по оценкам МВФ, Всемирного банка, Института международных финансов, превысил 300% ВВП. Это сопоставимо с показателями США и Европейского союза (еврозоны), но в Китае в официальную статистику не попадает задолженность, образуемая теневым банкингом (выдача ссуд, кредитов, займов частными организациями, не имеющими лицензии китайского Центробанка). Эксперты предполагают, что действительная задолженность в китайской экономике с учетом теневого банкинга примерно в два раза больше, т. е. находится на уровне 600% ВВП. То есть китайская экономика, надуваемая кредитами, носит ещё более выраженный долговой характер, чем экономики США и стран ЕС. В Китае выстраивается Вавилонская пирамида долга: старые долги рефинансируются за счёт новых кредитов и займов. Условно говоря, лишь 20% прироста долга идет на развитие экономики, а 80% – на покрытие старых долгов. Громадный относительный уровень долга грозит дефолтом.

Сравнительно новая проблема Китая – обязательства, вытекающие из Парижского соглашения по климату. Число государств, подписавших соглашение, приближается к 200. КНР несколько лет назад подписала и ратифицировала соглашение, причём именно на Китай возлагается основная часть работы по борьбе с климатическим потеплением, поскольку на него приходится основная часть выбросов парниковых газов. По данным «Бритиш Петролеум», доля Китая в суммарных выбросах углекислого газа в мире в 2018 году составила 27,8%. За ним следовали США с долей 15,2%. Далее (%): Индия – 7,3; Россия – 4,6; Япония – 3,4.

5-11 марта в Пекине проходила ежегодная сессия Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП). Одним из главных пунктов повестки было подведение итогов закончившейся 13-й пятилетки, а также обсуждение и принятие 14-го пятилетнего плана (2021-2025 гг.) и долгосрочных целевых показателей на 2035 год.

В первый день на сессии ВСНП был заслушан доклад премьера Госсовета Ли Кэцяна о работе правительства и выполнении 13-й пятилетки. За истекшие пять лет Китай построил, по словам премьера, крупнейшую в мире систему социального обеспечения. Базовым медицинским страхованием страны охвачено более 1,3 миллиарда человек, базовым страхованием по старости – почти 1 миллиард человек. Кроме того, за пятилетку в городах Китая было создано более 60 миллионов новых рабочих мест.

К середине следующего десятилетия КНР рассчитывает удвоить ВВП. Для этого необходимо удерживать среднегодовые темпы роста ВВП на уровне около 5%, что намного выше показателей средне- и долгосрочных прогнозов развития мировой экономики, сделанных МВФ, Всемирным банком, ООН. Что касается ближайших перспектив Китая, то на 2021 год Народный банк Китая дал прогноз прироста ВВП на 7,5%. Цифра впечатляющая, учитывая, что по итогам 2019 года прирост ВВП составил 6,0%.

В ноябре 2020 года председатель КНР Си Цзиньпин заявил, что Китай к концу 14-й пятилетки станет страной с высоким уровнем дохода (более 12,5 тыс. долларов в год по классификации Всемирного банка). Это означает, что из группы «развивающихся» Китай рассчитывает перейти в группу «экономически развитых».

Новая пятилетка и основные направления развития Китая до 2035 года содержат набор мер, которые позволят преодолеть существующие проблемы.

Во-первых, приоритетным станет развитие внутреннего рынка, а внешний рынок будет дополнением. Китай стремится к более самодостаточной экономике, ведь американские санкции могут блокировать китайский импорт.

Особое внимание уделяется росту технологической независимости. КНР рассчитывает стать мировым лидером в области цифровых и коммуникационных технологий. Всё чаще в партийно-государственных документах фигурирует слово «импортозамещение». Уже пять лет действует программа «Сделано в Китае – 2025».

Во-вторых, планируется сдерживание роста долгов, в том числе путём ограничения муниципальных заимствований, популярных в последние годы. Будут приняты решительные меры по борьбе с теневым банкингом.

В-третьих, судя по всему, выполнение обязательств, вытекающих из Парижского соглашения по климату, будет отнесено на более поздние сроки. На словах Пекин высказывает горячую приверженность борьбе с потеплением, но подключиться к этой борьбе собирается позднее. Если Запад планирует достичь «углеродной нейтральности» (полного прекращения эмиссий СО2) к 2050 году, то Китай обещает это сделать к 2060 году.

Сессия ВСНП запланировала также усиление модернизации вооружённых сил (существенное повышаются расходы на оборону); решение обострившихся экологических проблем (загрязнение воды и атмосферы, свалки твёрдых отходов); формирование сверхкрупных городских мегаполисов, которые должны стать локомотивами роста; стимулирование перетока сельского населения в мегаполисы; повышение рождаемости (когда-то руководство КНР ограничило число детей в семье одним ребёнком, и теперь китайцы не хотят рожать детей); стимулирование внутреннего рынка за счёт роста потребления граждан.

О некоторых проблемах в стране говорят не впервые. Например, ещё на XVIII съезде КПК (ноябрь 2012 г.) поднимался вопрос о том, что приоритетным направлением развития должен стать внутренний рынок, но за 8 лет повернуть в сторону внутреннего рынка не получилось. Не раз поднимался вопрос о борьбе с теневым банкингом, но терпимое отношение к нему объясняется тем, что теневые кредитные операции помогают в конечном счёте поддерживать высокие темпы экономического роста.

Кстати, сейчас в Китае начинают отказываться от жёсткого планирования, вводя практику корректировки показателей, а сами показатели называя «прогнозными оценками».

Следующим рубежом, на котором могут быть внесены принципиальные коррективы в курс социально-экономического развития Китая, станет ХХ съезд КПК, который пройдёт в 2022 году.

Источник
 
/ Мнение автора может не совпадать с позицией редакции /