Саудовский инцидент

Ставшая уже во многих отношениях знаковой Мюнхенская конференции по безопасности этого года, в числе прочего запомнилась страстной речью Ангелы Меркель в защиту многополярного мира. Обрушившись с резкой критикой против гегемонистских амбиций своего заклятого союзника с другой стороны Атлантического океана, фрау канцлерин заметила, что вместо того, чтобы бездумно проводить эгоистичную национальную политику, не глядя на общую картину и коллективные интересы, национальные лидеры должны сотрудничать и находить взаимовыгодные решения вместе. Её речь была встречена с большим воодушевлением, а с трибуны германского канцлера провожали громовые аплодисменты. И это было особенно заметно на контрасте с так же выступавшим там высокопоставленным представителем США, который, напротив, был встречен гробовым молчанием.

Однако до истинного единства высокому собранию было очень далеко. И ярко проиллюстрировано это было, в первую очередь, действиями самой Германии. Разницу между высокими словами Ангелы Меркель и реальными действиями её правительства лучше всего обозначила история с продажей оружия Саудовской Аравии. После безусловно неслыханного случая с убийством саудовского журналиста и критика правительства в Эр-Рияда Джамаля Хашогги, произошедшего прямо в консульстве этой страны в Стамбуле в прошлом году, официальный Берлин принял решение наложить эмбарго на экспорт оружия в ваххабитское королевство. И, казалось бы, решение это могло выглядеть вполне обоснованным. Вот только принял его Берлин в одностороннем порядке, не интересуясь ни чьим мнением. И означает это, прежде всего, что эмбарго Германии напрямую влияет на продажи оружия в других странах, а также блокирует экспорт оружия, даже если Германия поставляет только часть комплектующих для готовой продукции. В результате пострадали оружейные контракты других государств-партнёров Германии по Евросоюзу. В их числе оказались и весьма влиятельные страны, такие, к примеру, как Франция. Но наиболее пострадавшей в данной ситуации оказалась Великобритания. С которой Германия так же совершенно не консультировалась, вводя свои антисаудовские меры. Итогом таких действий стало то, что позиция Берлина привела к фактическому сворачиванию целого ряда проектов, от реактивных истребителей до бронированных полицейских машин. Великобритания оказалась на грани потери многомиллиардного контракта на поставку 48 истребителей Eurofighter в Саудовскую Аравию — треть комплектующих этого самолета производится в Германии.

И всё это происходило в тот момент, когда в Великобритании в самом разгаре были споры, имеет ли смысл доводить до конца Брекзит, или стоит провести уже новый референдум. Одним из основных аргументов сторонников европейского единства были приносящие британской экономике большую выгоду проекты в рамках общеевропейской кооперации. Но поступок Берлина выбил у них из рук этот козырь, наглядно показав, чего эта кооперация стоит на самом деле.

Насколько решение правительства Меркель соответствует европейским представлениям о морали в политике — это, безусловно, хороший вопрос. Но красивый шаг по отказу «поставлять кровавой диктатуре» оружие, на деле обернулся нарушением британского суверенитета. Да и не только его. Сильнейшее разочарование официального Лондона, выразившего сомнения в надежности Германии, как экономического и политического партнёра, предсказуемо бросило ещё одну увесистую гирю на чашу весов разочарования британцев в объединённой Европе как таковой.

И здесь необходимо признать, что случай с оружейным эмбарго против правящего режима саудитов отнюдь не был первым. Он стал всего лишь одним из многих. И в их числе он отнюдь не является самым весомым и значимым. Безусловно на первом месте в этом скорбном для европейского единства списке стоит драматическая история, разыгравшаяся на старом континенте несколько лет назад.

Кризис беженцев

Решение пустить беженцев с Ближнего Востока и из Северной Африки на территорию Евросоюза в таком огромном количестве, во многом, так же лежит на ответственности Германии вообще и правительства Ангелы Меркель в частности.

Последствия т.н. «европейского кризиса беженцев» не преодолены ЕС до сих пор. Более того, по мнению многих деятелей объединённой Европы, даже сам Брекзит для неё не настолько опасен и потенциально губителен, как порождённый этим кризисом миграционный вопрос. Недавний саммит ЕС в Брюсселе в немалой степени был посвящён именно его обсуждению.

Представители Франции, Германии и Испании в этот раз категорически настаивали на нахождении единых, общеевропейских решений в таких вопросах, дабы в дальнейшем не допустить раскола, который может превратиться в развал. По их мнению, ситуация 2015 года, когда действия отдельных европейских стран привели к не самым лучшим последствиям, не должна повториться больше никогда — слишком высокую цену приходится платить в итоге.

«Несомненно, мы будем говорить о проблемах - о безопасности границ ЕС, о вопросах вторичной миграции, то есть о том, что, с одной стороны, государства, принимающие большое число мигрантов, должны получать поддержку и защиту, а с другой — беженцы и мигранты не должны выбирать, в какой стране им подавать запрос о предоставлении убежища», — заявляла в ходе этих обсуждений Ангела Меркель. По её словам, единой Европе необходима единая миграционная политика. Впрочем, другие страны смотрели на её инициативы с большой осторожностью.

Италия, с первых дней принимавшая на себя главный удар миграционной волны, по сей день продолжает требовать от Брюсселя не бросать её с наедине с проблемой беженцев. В итоге новое правительство национальных популистов занялось откровенным саботажем той самой единой европейской «генеральной линии», за которую ратовала Ангела Меркель.  Итальянцы просто перестали пускать морские суда с беженцами в свои порты, а на возмущение Брюсселя они реагируют, в основном, молчанием. «Италии больше не нужны слова поддержки — ей нужны конкретные действия», — заявил тогда итальянский премьер-министр Джузеппе Конте.

И стоит ли говорить о том, что предельно непримиримую позицию занял «восточный фланг» Евросоюза. Т.н. «страны Вишеградской группы» (Польша, Чехия, Венгрия и Словакия) вообще выступили против любых схем распределения мигрантов в принципе, причём проделали это довольно решительно.

«Я надеюсь, что мы сможем сделать шаг в направлении перестройки европейской демократии и сможем, наконец, сделать то, что просят люди. А они, мне кажется, просят двух вещей: во-первых, остановить мигрантов. Во-вторых, вернуть обратно тех, кто уже въехал», — выразил тогда их общую позицию Виктор Орбан, премьер-министр Венгрии.

Однако главным последствием и кризиса беженцев и очевидной склонности Германии к односторонним шагам было другое. Известный, хоть и считающийся в современной Европе весьма спорным, французский философ Ален Финкелькраут сказал в интервью немецким СМИ, что Ангела Меркель была человеком, в одиночку вызвавшим Брекзит. И произошло это из-за того самого непродуманного решения, которое она приняла за год до британского референдума. «Если бы Ангела Меркель таким же точно «волевым решением» не впустила бы миллион мигрантов в Германию в 2015 году, то не было бы Брекзита», - сказал он правому германскому ежедневному изданию Die Welt. «Это вызвало настоящую взрывную волну в Европе, с которой в тот раз тоже особо не советовались». И он вполне резонно предполагает, что когда через год испуганные британцы голосовали за Брекзит, перед глазами у них стояла сцена того, как Ангела Меркель делала сэлфи с беженцами. Разумеется, все британские политики и общественные деятели дружно отрицают любой намёк на ксенофобию в качестве мотива Брекзита. Но в обоснованности слов Алена Финкелькраута (самого происходящего из семьи беженцев, приехавших во Францию из Польши, спасаясь от холокоста) довольно трудно усомниться. Факты — упрямая вещь.

Столкновение амбиций

Разумеется, Ален Финкелькраут — человек творческий и склонный к преувеличениям. Совершенно понятно, что даже образно винить в сложившемся положении одного человека было бы, мягко говоря, не разумно. Ангела Меркель, безусловно являясь сильным лидером, всё же не существует сама по себе. За ней, несомненно, стоят амбиции Германии и её политического класса, претендующего на ключевую роль в объединённой Европе. Однако не стоит забывать, что сама эта объединённая Европа — по сути, сумма амбиций весьма немалого количества старых государств и народов, многие из которых исторически ничуть не уступали Германии. И подобное столкновение амбиций не могло, в перспективе, не привести к целому ряду последствий, наподобие Брекзита.

Но также невозможно отрицать и тот факт, кто слова Алена Финкелькраута, как минимум, имеют под собой почву. Что вполне определённым образом доказал инцидент с оружием для Саудовской Аравии. Да, безусловно, Ангела Меркель — это один из самых принципиальных защитников европейского единства. Но правдой является и то, что в Великобритании более всего боятся Ангелу Меркель именно сторонники объединённой Европы. И трудно отрицать, что неотъемлемой частью именно её политического наследия будет Брекзит.

Источник
/ Мнение автора может не совпадать с позицией редакции /