Кажется, продуманная и выстроенная повестка Петербургского международного экономического форума все-таки была несколько скомкана. И виной тут вовсе не демарш "официальной" Америки, запоздало обидевшейся на арест своего гражданина Майкла Калви. И даже не дело журналиста "Медузы" Ивана Голунова.

Выстроенную повестку слегка заслонили два события, в нее изначально включенные. Во-первых, программное выступление на ПМЭФ президента Владимира Путина, которое эксперты сравнивают с его же "мюнхенской речью". Российский лидер на петербургской площадке констатировал необратимые изменения в глобальной архитектуре.

Второе "событие" вокруг форума стало не менее громким в том числе и для мировых СМИ, посвятивших ему минимум день своих дорогущих эфиров. Это были начавшиеся в Москве, непосредственно перед форумом, и продолжившиеся уже в Санкт-Петербурге переговоры все того же Владимира Путина и китайского лидера Си Цзиньпина, по итогам которых были объявлены две совместные декларации, охватывающие проблемы от Тегерана и Венесуэлы до денуклеаризации Корейского полуострова и осуждения политического диктата и валютного шантажа в торговле. Стороны объявляли фактически о единстве позиций по всем этим, мягко говоря, острым вопросам.

Но даже не это главное, на что отчего-то не сильно обратили внимание наблюдатели. Едва ли не в первый раз за несколько последних десятилетий гигантский Китай, в лице товарища Си, приехал не торговаться и покупать, а именно договариваться с равным по значению партнером. В том числе и в области экономики, хотя объемы наших экономик даже как-то неловко сравнивать: КНР в отличие, к сожалению, от нас все-таки реальный экономический гигант. 

Но, как выяснилось, дело тут не в деньгах, точнее, не только в деньгах. А в том, кто из высоких договаривающихся сторон кому больше нужен.

И это вполне нормально. Ненормален скорее развившийся после Второй мировой войны экономический и финансовый детерменизм, когда деньги стали считаться универсальным и едва ли не единственным измерителем всего. И именно это, к сожалению, и стало причиной такого скучного и банального конца все более очевидно проваливающейся "эпохи глобализации". Как выяснилось, в этом мире достаточный вес имеют и иные силы — от системы "ценностей", как этических, так и религиозных, до сильного государства, обладающего армией и банальным ядерным оружием.

Определяющее значение экономики при этом никуда не пропадает, просто ее законы и, казалось бы, незыблемые "неписанные правила" начинают строиться на совершенно иных принципах. Простейший пример: российские "НОВАТЭК" и "Газпромбанк" подписали юридически обязывающие базовые условия соглашения с китайской нефтехимической компанией Sinopec, которое через механизмы "совместного предприятия", по словам главы "НОВАТЭК" Леонида Михельсона, "не только позволяет гарантировать сбыт производимого СПГ, но и открывает возможности инвестирования в развитие сегмента конечного потребления на одном из крупнейших и быстрорастущем рынке газа и СПГ в мире". 

По-русски говоря, китайцы запустили российский бизнес по всей цепочке — от добычи и сжижения природного газа до реализации СПГ потребителям. По сути, дали возможность сделать то, что в свое время "Газпрому" не дали сделать в Европейском Союзе, хотя российский газовый гигант пытался договориться об этом с европейцами буквально в течение всех последних десятилетий — выйти по цепочке на конечного потребителя продукции. Европа сочла это банально небезопасным, и некая сермяжная правда в этом ее решении была: "энергетическая безопасность" — один из самых серьезных рычагов не только экономического, но и политического давления. Китайцы же российских газовщиков на свои внутренние рынки и в свои газораспределительные сети теперь, по факту, допускают. А это — совсем иной уровень доверия и партнерства в экономике, можно сказать, принципиально иной. С Европой, несмотря на гигантские торговые обороты и многолетние устойчивые деловые связи, такого уровня доверия у нас нет. 

Вопрос тут только в одном: зачем все это нужно самим китайцам? Они все-таки не романтики, а холодные и трезвые прагматики. А все просто. Не столь давно, буквально в апреле, было объявлено, что товарищ Си обратился к своему "другу" Владимиру Путину с просьбой увеличить проектируемый объем поставок по "Силе Сибири" еще на шесть миллиардов кубических метров в придачу к существующим, то есть с 38 до 44 млрд кубов. А если к этому добавить еще и два новеньких энергоблока от "Росатома", которые, это тоже уже решено, будут в самом скором времени строиться на древней китайской земле…

Как отказать в такой мелочи другу и товарищу? И это уже не вопрос только чистой экономики, это вопрос по ведомству такого сейчас подзабытого термина, как "добрососедство". И китайцы как раз достаточно прагматичные "соседи", чтобы не понимать, что такие отношения необходимо ценить и таким соседям демонстративно, как минимум, доверять. В том числе и в таких вопросах, как совместное извлечение прибыли из газораспределительных сетей.

Еще один очень серьезный пример изменения самого формата российско-китайских отношений — это сделка между МТС, крупнейшим российским телекоммуникационным оператором и провайдером цифровых услуг, и ведущим мировым поставщиком ИКТ-решений китайской Huawei. Они подписали соглашение о развитии технологий 5G и пилотных запусках в России сетей связи пятого поколения в 2019-2020 годах. Это не только, как пишется в пресс-релизах, "внедрение технологий и решений 5G и IoT" на действующей инфраструктуре МТС. Но еще и развитие коммерческой сети LTE оператора до уровня 5G-ready, запуск тестовых зон и пилотных сетей 5G в том числе и на инфраструктурных объектах. То есть ключевая составляющая для коммуникационной части той самой "цифровой экономики": Huawei (считай – КНР) тут продвинулся по практическим технологиям куда дальше других, за что его, собственно говоря, и бьют. 

И прямо сейчас же идет самое, пожалуй, главное с точки зрения экономики обеих стран: сопряжение проектов ЕАЭС и "Пояса шелкового пути". О чем, кстати, Путин и Си Цзиньпин тоже публично говорили, каждый раз подчеркивая слово "сопряжение". России, судя по всему, предстоит стать страной-оператором и координатором изрядной части китайского транзита. И Китай, это очень похоже, в этом смысле свой экзистенциальный выбор все-таки сделал, очевидно, в пользу России. Людей понять можно: при дальнейшем обострении обстановки путь в Европу из Китая через Россию для китайских товаров, возможно, и не самый дешевый, но самый быстрый и самый безопасный.

Станет ли от этого наше партнерство с Китаем легким, а отношения безоблачными? Да нет, конечно. Как Китай для нас, так и мы для Китая слишком тяжелый переговорщик, к тому же обремененный множеством своих собственных проблем. Из самых крупных у нас — Украина, у них — Тайвань.

Но перевод отношений между странами на новый уровень был продемонстрирован Си Цзиньпином с такой потрясающей легкостью, что этому остается только совершенно искренне аплодировать. Но и внимательно следить за динамикой происходящего. Потому как прямо сейчас это выглядит как-то уж слишком подозрительно хорошо.

Источник
/ Мнение автора может не совпадать с позицией редакции /