Накануне.RU поговорило с экспертами и выяснило, что они в части высказываний могут соглашаться с Артемьевым, а в части, наоборот, категорически не приемлют услышанного.

Здесь уместно вспомнить, что сегодняшние заявления Игоря Артемьева четко коррелируют с мыслями помощника президента и российского экс-министра экономики Андрея Белоусова в части нелицеприятности "диагноза" рыночным процессам. Напомним, что буквально в начале сентября Белоусов в ходе Владивостокского экономического форума посетовал, что в России создана экономическая модель, в которой, цитируем, "жулики и преступники чувствуют себя комфортно", в то время как ведущие честный бизнес игроки задавлены излишним регулированием и "заботой" государственных органов.

Впрочем, Артемьев тут же и дал рецепт преодоления отсталости и зарегулированности российской экономики, заявив, что сейчас Правительством разработано 18 отраслевых программ развития конкуренции, даны поручения по всем 84 регионам страны. В России, по его словам, будет и должен успешно реализовываться опыт Японии и Кореи, в которых демонополизация дала невероятный импульс для развития.

Член Совета Федерации от Брянской области Сергей Калашников не во всем склонен согласиться с главой ФАС.

"Самочувствие" любой экономики определяется уровнем роста ВВП, у нас с этим, как известно, сейчас не все хорошо. Рост практически остановился и замер на нуле. Вроде бы, в этом ничего хорошего нет? Но мы видим, что и в гораздо более крупных экономиках типа Германии, да многих европейских стран, идут аналогичные процессы. Я не говорю про развитую экономику Японии, которая давно не растет, замедлился Китай. Это такая мировая тенденция. С другой стороны, Игорь Артемьев прав в одном – слишком много зарегулированности, слишком много органов госвласти и контроля сегодня давят на бизнес, и это правда. Плюс региональные особенности, от этого тоже не уйти: один и тот же производитель может по-разному чувствовать себя и развиваться неодинаково в зависимости от географического фактора", – считает Калашников.

По его мнению, все-таки столь резкие оценки экономики ("полуфеодализм") и идущих в ней процессов сегодня – излишни.

"Я бы призвал внимательнее посмотреть на опыт наших ближайших соседей, скажем, Белоруссии и Грузии. Все понимают, что сравнивать экономику Республики Беларусь и экономику России бессмысленно напрямую. Но обращу внимание на такой факт: в результате принятых руководством решений в Беларуси сейчас активно развивается собственная крипто-валюта, белорусские игроки стремятся активно встроиться в новые формы бизнеса на цифровых рынках. Та же Грузия – страна, не имеющая практически собственной выработки электроэнергии, стала на постсоветском пространстве чуть ли не крупнейшим полигоном для майнинговых ферм", – отмечает сенатор. И добавляет, что нынешнее положение и идущие в мире процессы, их последствия и тем более итоги, сейчас никто не может оценить адекватно.

"Не исключено, что к концу следующего десятилетия в мире сменятся лидеры по темпам экономического развития, задача руководства нашей страны – сделать так, чтобы Россия не оказалась в числе отстающих", – добавляет Калашников.

Категорически не согласен с оценкой главы ФАС и президент ассоциации "Росспецмаш", основатель Московского экономического форума Константин Бабкин.

"Во-первых, никакого "полуфеодализма" у нас, конечно, не наблюдается, я бы скорее говорил о разгуле дикого капитализма на просторах России. Это действительно есть! Второе – не готов вслед за Артемьевым преувеличивать долю монополий или даже госмонополий на рынке. Например, там, где я работаю и мои коллеги, на рынке сельхозтехники, никакого монополизма по определению сейчас не может быть. Продается техника производителей нашей ассоциации, но присутствует и техника из Беларуси, из Германии, есть даже производители из Юго-Восточной Азии. Какой монополизм может быть, если ты что-то вовремя не предпринял, не улучшил параметры своей техники, завтра тебя на рынке не будет?" – говорит Бабкин.

Проблема, по его мнению, заключается даже не в монополизации рынков в России, а в отсутствии четких и ясных правил игры.

"Допускаю, что в отдельных локальных случаях, скажем, на железнодорожном транспорте или в вопросах доступа производителей нефтепродуктов к трубе, можно говорить, опять же, об отдельных фактах монополизации. Но в целом, если оценивать общее положение дел в экономике, этого, конечно, нет. Есть то, что я сказал – дикий капитализм. Приведу в пример Канаду, там существует крупнейший игрок в сфере поставки электроэнергии, он настолько крупный, что едва ли не единственный на рынке. Примерно, как РАО "ЕЭС России" в свое время у Чубайса. Монополия? Но эта монополия обеспечивает бесперебойную поставку энергии потребителям, да еще и умудряется снижать тарифы и цены для конечных получателей!" – рассуждает собеседник.

Дело, по его словам, не в присутствии монополий на рынке или их отсутствии, а в организации общих для всех правил ведения бизнеса. А с этим в России традиционно неважно – имеется огромный соблазн различных групп влияния обеспечить собственному бизнесу и интересам какие-нибудь "особые условия".
/ Мнение автора может не совпадать с позицией редакции /