— Константин Анатольевич, как бы вы предварительно оценили итоги уходящего года? Как изменилась конкурентоспособность российской экономики, улучшились или ухудшились условия для товаропроизводителей в РФ?

— Вообще мы такой доклад выпускаем в апреле, когда соберется полная статистика по итогам года. Но могу сказать уже сейчас: в этом году несколько ухудшилась ситуация с условиями для тех, кто занимается сельским хозяйством и производством несырьевой продукции для промышленности, сельского хозяйства. Прежде всего, правительство повысило налоги. НДС подняли на 2%, подняли акцизы. В целом в текущем году более жестко стали подходить к сбору налогов.

Кроме того, в 2019 году поднялись цены на энергоносители, на 9% подорожало электричество. В некоторых аспектах, правда, выросла государственная поддержка экономики. Минсельхоз стал больше средств выделять на помощь селу.

В этом году более 300 млрд рублей выделяется (на госпрограмму развития АПК – «КС»), большой рост в сравнении с прошлым годом. Что касается поддержки промышленности, на нее также средства выделялись, но примерно на том же уровне, как и в прошлом году. Прогресса нет. Подводя итог, можно сказать, что в целом в этом году условия стали похуже для производителей.

— Как вы оцениваете взаимодействие Торгово-промышленной палаты с правительством в этом году? Вас в течение года слышали, удавалось ли повлиять на принятие решений?

— Этот год Совет по промышленному развитию и  конкурентоспособности, которым я руковожу, посвятил тому, чтобы поездить по регионам, посмотреть обстановку, озвучить наши предложения по ее улучшению и получить обратную реакцию. Съездили во Владимирскую область, в Рязанскую, в Севастополь и Калугу. Везде ситуация примерно одинаковая, кроме Севастополя, там особый случай, он недавно присоединился (к России в составе Крыма в 2014 году — «КС»).

Промышленность там есть, но не такая весомая. В целом же в регионах производство по-прежнему находится в жестком кризисе, в который реальный сектор попал в 90-е годы, и который мы так и не преодолели. Интересно сравнивать статистику 1990-го и текущего года. Везде в реальном производстве падение в несколько раз. Нам говорили, что советская экономика неэффективная, но вот мы сейчас на передовой капиталистической экономики отдали все решения на волю рынка, правительство отдало. Статистика показывает, что мы не только в физических объемах упали, по некоторым параметрам и в десятки раз, но и позиции свои в сравнении с соседними странами сильно потеряли.

— Какие примеры этого вы могли бы назвать?

— В этом плане показательна ситуация в Забайкалье, где в 7 раз сократилось поголовье овец с 90-го года. А в соседней Монголии в два раза выросло. Ужасающая статистика. И связана она не с тем, что жители Забайкалья разучились пасти овец. Просто созданы в России такие экономические условия, что невыгодно здесь заниматься реальным бизнесом, а в Монголии, Китае, Европе, Америке гораздо более высокие результаты. Эта ситуация типична для всех регионов страны и говорит о том, что проблемы сосредоточены в области федеральной политики. Наш совет озвучивает те же предложения, с которыми мы выступили еще полтора года назад – принципы стратегии экономического развития России до 2024 года. Идея документа состоит в том, что, чтобы сделать реальный сектор России конкурентоспособным, нужно три вещи. Нужно изменить налоговую политику, сделав ее стимулирующей, радикально снизить налоги. Кроме того, нужно изменить кредитную политику, удешевить стоимость кредитов для инвесторов, производителей и потребителей. Ну и третье – надо вести активную внешнеторговую политику, защищать свой рынок, поддерживать наших производителей на внешних рынках. Люди в регионах тоже это очень четко видят, что без реального сектора повысить уровень жизни невозможно. Чем дальше от Москвы, тем лучше люди это понимают. Понимают, что при существующем жестком налоговом прессе, жесткой политике Центробанка, отсутствии внятной внешнеторговой политики выйти из кризиса нельзя. Но в целом, подводя итог поездок, скажу, что мы получили заряд бодрости, новых идей, почувствовали «лучи поддержки», которые помогут нам в дальнейшей работе. Вывод такой: перспективы у реального сектора России есть. Не хватает одного – разумной экономической политики.

— Говоря о политике, госпрограмму «Комплексное развитие сельских территорий» сегодня называют «13-м нацпроектом», между тем, участники аграрного рынка и власти в регионах не очень оптимистично оценивают будущее села, поскольку господдержка сегодня ориентирована на крупные комплексы и холдинги, а малые и средние сельхозтоваропроизводители – которые собственно и формируют село – сворачиваются. Как вы видите этот процесс и его результаты?

— Да, я согласен с этими оценками. В сравнении с другими странами поддержка сельских территорий в России ниже. Кроме того, она не всегда прозрачна и понятна. 80% поддержки получают корпорации, крупные хозяйства с сотнями тысяч гектаров. И это не случайно, это сознательная политика – поддерживать агрохолдинги в ущерб небольшим сельхозтоваропроизводителям. Эта проблема вытесняет людей из села, уводит их в мегаполисы. По моему мнению, господдержку села нужно делать равнодоступной, вне зависимости от размеров хозяйствующего субъекта. Это оздоровило бы социальную ситуацию на селе.

Однако и этого недостаточно. Повторюсь, нужно радикально снизить налоги, цены на энергоресурсы (солярка должна сегодня стоить процентов на 40 ниже, чем есть), дать дешевые кредиты селу и, опять же, поддерживать на внешнем рынке. Чиновники часто отчитываются о том, какой прекрасный урожай зерна собрали. Но забывают, что эти объемы оборачиваются падением цен на зерно и убытками для крестьян. Нужно, чтобы аграрии получали за свою продукцию честную цену, чтобы их труд был рентабельным.

— Сейчас реализуется нацпроект «Повышение производительности труда» именно для этих целей, но есть сомнение, что это может быть схема «работать больше – получать меньше». Как вы считаете?

— Я вижу, как работают люди в России, и как – в других странах. Наши люди более творческие и добросовестные. Работают больше и лучше, чем их конкуренты. Но зачастую компании наши проигрывают конкурентную гонку не только на внешнем рынке, но и на своем. Потому что конкурентоспособность товара – это не только работа сотрудников. Это условия, которые создает государство, а оно у нас сегодня ведет неконкурентоспособную политику. Допустим, мы произвели комбайн и приехали с ним в Чехию. Там нам говорят: мы испытали ваш комбайн, он хороший, почти как немецкий, но дайте нам отсрочку платежа лет на 10. У нас крестьяне на таких условиях покупают технику. Мы говорим: на 10 лет мы можем дать отсрочку, но в России это стоит денег, положим, 15% годовых. В итоге выйдет цена комбайна и еще три его цены. Они говорят: спасибо, конечно, но немцы нам отдают свой комбайн под полпроцента годовых, при этом за 10 лет цена его не повысится. Это вопрос кредитной политики, но нам все равно будут говорить, что мы неконкурентоспособны потому, что надо работать больше и кидать дальше. Те же люди из правительства, которые эту конкурентоспособность подорвали дурацкой стоимостью кредита.

Возьмем Китай, который закупает огромное количество продовольствия, тратя на это десятки миллиардов долларов в год. Это гораздо больше, чем все производство сельхозпродукции в России. Сколько бы мы не произвели молока, мяса, рапса – все можно было бы продать в Китай. Но наши чиновники не заботятся об этом. Есть пошлина на экспорт рапса, стандарты на пшеницу не согласованы с китайскими стандартами и так далее. Пропускная способность пограничных пунктов даже в разы меньше, чем нужно, и там выстраиваются очереди из грузовиков с соей. Главные препоны для экспорта продукции из России создают наши же чиновники. Поэтому невыгодно выращивать овец, невыгодно выращивать рапс… При этом крестьянам потом говорят – ну вы плохо работаете, у монголов овцы плодятся, а у вас нет. Правительство сегодня не заботится о своих производителях, а должно бы. Надо менять политику.

— Как бы вы оценили взаимодействие российского частного производственного бизнеса и госкорпораций вроде «Ростеха», «Роснефти», «РЖД». Что-то изменилось в 2019 году в отношениях и приоритетах?

— Не чувствую, чтобы что-то изменилось. Госкорпорации – это отдельный мир, у них там все хорошо. Только такая ситуация не всегда хорошо сказывается на экономике. Взять, к примеру, «РЖД», тарифы которых на перевозки в нашей стране значительно выше, чем в Казахстане, в соседних странах, раза в два с половиной. Поэтому у «РЖД» все хорошо, а у тех, кто пользуется услугами корпорации – все плохо. Ничего не изменилось за год.

— Какие проекты сибирских бизнесменов, работающих в сфере производства, в 2019 году «повышали конкурентоспособность экономики»? Кого бы вы выделили?

— В каждом регионе, где мы были, есть опыт успешных предприятий, который, несмотря на экономические условия, доказывает большое трудолюбие наших людей. К сожалению, я пока ни разу не был ни в Новосибирске, ни в Красноярске, поэтому не могу сказать конкретно по этим регионам Сибири. Если говорить о соседнем Забайкалье, там есть примеры успешных предприятий, вкладывающихся в сельское хозяйство в расчете на будущую отдачу. Закупается техника, распахиваются поля, успехи есть. Есть там такой совхоз «Комсомолец», ребята в несколько раз увеличили объемы используемой земли и производства в последний год. Уверен, есть такие предприятия и в Новосибирске. Для этого мы в частности и едем, чтобы увидеть их, поговорить, заручиться взаимной поддержкой.

— Есть какие-то подробности по предстоящему мероприятию?

— Мы планируем провести выездное заседание совета в Новосибирске в феврале. Дата и тема пока не заявлены, но желание такое есть. Подробности будут позже.

— Спасибо за интервью, будем ждать вашего приезда в Новосибирск.

Источник
/ Мнение автора может не совпадать с позицией редакции /