В сегодняшней России национальность определяется главным образом по маме-папе. В связи с этим гражданин РФ, например, чувашского происхождения не считает себя русским даже в том случае, если русский язык и культура являются для него родными, а чувашского языка он не знает вовсе. «Во мне нет ни капли русской крови, какой же я русский?»

При этом в РФ, в отличие от СССР, нет паспортной графы «национальность», что породило феномен людей, «не знающих, кто они по национальности». Из уст гражданина РФ нередко можно услышать примерно вот такую околесицу: «Я на четверть русский, на четверть мордвин, на одну восьмую украинец, а ещё во мне немного татарской и белорусской крови».

Пикантность ситуации состоит в том, что господствующий в российском обществе дискурс идентичности ровно такой же, как в нацистской Германии (на Западе после Второй мировой войны этногенетический подход к национальному самоопределению был отвергнут именно из-за прочной ассоциации с нацизмом). То есть в государстве, где конституирующим нацию историческим событием считается победа в Великой Отечественной войне, граждане определяют проценты крови той или иной «национальности» в своём организме, аки самые натуральные нацисты.

Двадцать с лишним лет постсоветского нациестроительства показали, что навязываемая всем гражданам РФ российская («россиянская») идентичность не может приглушить тему «крови» в национальном вопросе: формула «Я прежде всего россиянин» на отечественной почве не прижилась. Более того, сегодня значительная часть российских граждан воспринимает слово «россиянин» чуть ли не как ругательство, пришедшее в современный русский язык из ненавистной ельцинской эпохи.

Справедливости ради следует отметить, что впервые термин «россияне» (в значении — арифметическая совокупность всех народов России) был введён в широкое употребление не российскими либералами, а… российскими фашистами. Глава созданной в 30-ых годах в Харбине Всероссийской фашистской партии К.В. Родзаевский писал: «В полном соответствии с нашим учением о Российской Нации, как об историческом сплаве всех народов России, мы выбросили лозунг „Россия для Россиян“, подразумевая под „Россиянами“ все народы нашей великой страны». Опять же, весьма пикантная этимология в контексте официального культа Великой Победы.

Как представляется, у властей РФ есть один-единственный путь для того, чтобы уйти и от дискурса «крови», и от непопулярной «россиянской» идентичности, — обратиться к опыту Российской империи, которая была ещё более полиэтничным государством, нежели сегодняшняя Россия, но при этом обходилась без политонима «россиянин». Примечательно, что в императорской России активными участниками русского национального движения были люди самого разного этнического происхождения: «немец» П.Б. Струве, «молдаванин» П.А. Крушеван, «грузин» И.А. Думбадзе и др.

Как отмечал редактор крупнейшей в Империи газеты «Московские ведомости» М.Н. Катков, «на всём необъятном пространстве Русской державы (если исключить Царство Польское и Финляндию) есть только один народ, русский, с примесью к нему рассеянных и разбросанных инородческих элементов». Всем инородцам в Российской империи предлагалось стать русскими, приняв русскую культуру и русское самосознание. «Я хотел бы, чтобы инородцы шли к нам гордо и как господа, отнюдь не как рабы и принуждённые, — однако с мыслью стать русскими и только русскими… И русский народ, в неуловимости и беспредельности своей души, в её беззаветности в её грусти — может принять всё это море чужих вод, может дать отзвуки и вариации на все инородческие тоны и звуки», — писал великий русский философ В.В. Розанов.

Сегодня дореволюционная национальная идеология может быть смягчена возможностью двойной национальной идентичности по типу «русский татарин», «русский еврей», «русский армянин» и т.д. Кстати, о возможности двойной идентичности в 2012 году писал президент России В.В. Путин в своей статье о национальном вопросе: «Великая миссия русских — объединять, скреплять цивилизацию. Языком, культурой, „всемирной отзывчивостью“, по определению Федора Достоевского, скреплять русских армян, русских азербайджанцев, русских немцев, русских татар». В рамках предложенной парадигмы лозунг «Россия для русских» (известный ещё со времён Александра III) приобретает позитивное звучание и утрачивает экстремистские коннотации: Россия и для русских великороссов, и для русских белорусов, и для русских бурятов, и для русских осетин, словом, для всех граждан России, объединённых общей культурной традицией.

Позиционирование России как государства русских обеспечит ей правопреемство по отношению к Киевской Руси, Русскому царству и Российской империи, где господствовало именно русское самосознание. Ярослав Мудрый, Алексей Михайлович и Николай II считали себя русскими, а не россиянами. Равно как А.С. Пушкину, создавшему русский литературный язык, не приходило в голову называться «афророссиянином».
Кроме того, идея русской гражданской нации, в отличие от идеологии «россиянства», органично вписывается в концепцию Русского мира, провозглашённую с высоких трибун в прошлом году.

Следует отметить, что конструирование гражданской нации на основе культуры и идентичности доминирующего этноса является общеевропейской практикой. Например, в Конституции Испании записано: «Конституция основывается на неразрывном единстве испанской Нации, общем и неделимом Отечестве всех испанцев; признаёт и гарантирует право на автономию для национальностей и регионов, её составляющих, и солидарность между ними». То есть испанская Конституция презюмирует, что все граждане Испании — испанцы. При этом в этническом плане Испания чрезвычайно похожа на Россию: собственно испанцы составляют в королевстве примерно 80% населения; в стране есть регионы компактного проживания этнических меньшинств — Каталония, Страна Басков, Галисия; в Испанию, как и в Россию, каждый год приезжает большое количество инокультурных иммигрантов.

Очень надеюсь, что опыт Российской империи, а также современных европейских государств будет учтён Федеральным агентством по делам национальностей (создание которого автор этих строк всячески приветствует) при выработке и реализации государственной национальной политики.


 

/ Мнение автора может не совпадать с позицией редакции /