Аболюционизм (борьба за отмену рабства) был знаменем, но не причиной войны. Политическое преобладание Юга (в Сенате и на посту президента) при индустриальном господстве Севера, а также конкуренция в освоении Дикого Запада, вызывала на Севере недовольство. Для подрыва экономических позиций Юга северяне требовали отмены рабства: хлопководство – основа южной экономики – базировалось на плантаторских хозяйствах и рабском труде чернокожих. Поэтому лозунг освобождения негров был ширмой, за которой скрывались экономические и политические интересы Севера. Были, конечно, искренние фанатики-аболюционисты, но большинство северян интересовалось судьбой негров не больше, чем судьбой индейцев или мексиканцев. Кроме того, население Севера и Юга отличалось взглядами на жизнь, стереотипом повеления и т.д. До момента, пока южане прочно удерживали за своими ставленниками пост президента, они видели смысл в существовании единого государства, но как только президентское кресло занял Линкольн, южане тут же заявили о выходе из США и создании собственной Конфедерации. Примечательно что для американцев интересы родного штата всегда были выше интересов государства в целом. Например, самые талантливые генералы южан Т. Джексон и Р. Ли были противниками выхода их штатов из США, но как только штаты вышли, они добровольно вступили в войска конфедерации, причем Ли отверг предложение Линкольна возглавить вооружённые силы США и возглавил ополчение родного штата Вирджиния. Как и сегодня, тогда противостояние шло внутри существующей элиты (лидер Конфедерации Д. Дэвис был в 50-х гг. 19 в. Министром обороны США, а все генералы конфедерации вышли из военной элиты США).

Проблема идентификации американцев прежде всего с родным штатом, а уже потом с государством осталась до сих пор. Если русский и американец встретятся где-нибудь в Италии или Турции, то на вопрос: «откуда вы?», русский ответит: «из России», а американец – «из Техаса». Проблема расизма существовала в США всегда. В годы Реконструкции Юга, несмотря на все усилия Вашингтона, чернокожие, получив свободу всё же оставались людьми второго сорта. Стремление северян уничтожить южную идентичность вылились в рост расизма белого, и как следствие в появление расизма черного (апофеоз которого мы наблюдаем сегодня). Однако, получив вслед за экономическим, политическое преобладание, Север успокоился. Белые южане и северяне, после окончания войны не остались врагами, в отличие от ситуации после нашей гражданской войны (по большому счету деление на «белых» и «красных» остается до сих пор). Многие политические и военные деятели Юга нашли себя в послевоенном американском государстве. В США было принято чтить память и северян, и южан. Героям Конфедерации ставили памятники (которые сейчас активно сносят), посвящали книги, а потом – фильмы. Так, два наиболее массовых танка американцев в годы второй мировой войны получили название один «Шерман» - в честь генерала северян У.Т. Шермана, а второй «Ли» - в честь генерала южан Р. Ли. В итоге ни проблема расизма, ни проблема сепаратизма не были окончательно сняты.

Нынешняя двухпартийная система США – тоже во многом порождение гражданской войны. Партии северян – Республиканской (от которой и выиграл выборы в 1860 г. А. Линкольн) противостояла Демократическая партия, которую поддерживали многие бывшие южане.

Готовы ли сегодня глобалисты, выступающие под знаменем демократов, идти до конца, – вот вопрос, на который пока нет ответа. Нынешние столкновения могут предшествовать новой войне, как и прошлой гражданской войне предшествовала «малая война» в Канзасе.

Другие статьи автора

Подписывайтесь на наш Telegram-канал "Россия не Европа"

/ Мнение автора может не совпадать с позицией редакции /