Потери вооружённых сил Арцаха насчитывают уже несколько сот человек, Азербайджан до сих пор не приводит собственных официальных данных, но понятно, что и там они весьма значительны. До сих пор нет ясности по обстоятельствам гибели армянского штурмовика Су-25, а сведения о присутствии истребителей F-16 появляются уже и в турецкой прессе. Появление в Закавказье боевиков из террористических группировок, действующих в Сирии, уже стало предметом беспокойства Службы внешней разведки РФ.

Конфликт всё больше затягивается и клубок противоречий для Кремля всё больше переплетается, Армения является членом ОДКБ, с Турцией в последние пять лет отношения России меняются от конфронтации на грани войны до горячей дружбы, Баку с Москвой связывает множество нитей, обрывать которые совершенно ни к чему.

Однако Кремль не только не спешит проявить себя в качестве миротворца, но и не торопится вообще предпринимать какие-то действия на данном направлении. О причинах пассивности российского руководства и о параллелях с войной 08.08.08 в беседе с Накануне.RU рассказал политолог, социолог Борис Кагарлицкий.

— Война в Закавказье не прекращается. Более того, удары по городам становятся всё сильнее. Как вы считаете, вмешается ли Россия в происходящее?

— Думаю, Кремль будет уклоняться от участия в этом конфликте и даже от того, чтобы занять более-менее определённую позицию. Вы наверняка заметили, как они стараются не дать втянуть себя в конфликт и избегают оценок и позиций, которые можно было воспринять односторонне или, во всяком случае, определённо. Они прекрасно понимают, что любой ход событий невыгоден для Москвы. Начиная с того, что в России огромные диаспоры азербайджанцев и армян, и их надо удерживать от столкновения между собой, что в общем пока удаётся, с другой — любая попытка занять чью-то сторону приведёт к отчуждению другой диаспоры.

Но главное даже не это, не какие-то политические соображения, а понимание того, что у нас и так проблем много, и так всё идёт неважно, видимо, пришли к тому, что вот пусть там на Кавказе они между собой разбираются, а даже если у нас есть какие-то обязательства — ну мало ли обязательств, которые Россия нарушала.

Поэтому, думаю, что как бы ни развивались события, официально Россия будет стараться остаться в стороне.

— А может ли повториться ситуация 2008-го года, когда России довольно долго удавалось останавливать кровопролитие в Южной Осетии, но затем под удар попали миротворцы и пришлось начать боевые действия непосредственно против Грузии?

— В Южной Осетии российские миротворцы сразу оказались в зоне боевых действий, а российская база в Гюмри находится достаточно далеко от них и только специальная провокация может изменить эту ситуацию. Но не факт, что на это отреагируют, или что это допустят. Более важно другое — что в 2008 году Россия была иной, чем теперь. Тогда страна была ещё в значительной мере на подъёме, достаточно долго держался рост цен на нефть. Как раз тогда они начали падать, но было некоторое ощущение нарастающего успеха. Более того, была потребность этот успех закрепить и подтвердить то, что мы серьёзная держава и с нами нельзя не считаться.

Поэтому столкновение с Грузией тогда было не очень рискованным. За спиной Грузии стояли Соединённые Штаты, но шанс, что они вмешаются, был ничтожен. Теперь мы имеем дело с Россией, которая переживает длительный период упадка и деградации, во-вторых, мы видим региональных игроков, которые сильны и, по сути, вовлечены уже в конфликт.

— Турция?

— Это Турция и это Иран. И мы имеем кризис в Сирии, который не прекратился. Вовлечение России в какой-либо конфликт на Кавказе означает, что Турция закрывает проливы, закрывает воздушное пространство, и снабжение российской группировки в Сирии становится, мягко говоря, проблематичным. Не говоря уже и о том, что делают в Ливии российские наёмники, которые так или иначе работают на Кремль. В общем, у России много проблем, которые не стоят тех выгод, которые можно из этого конфликта извлечь.

Естественно, Эрдоган будет нажимать, но он же не безумец. У него нет цели спровоцировать большую войну. Конечно, в мировой истории бывали случаи, когда все стороны начинали блефовать, заигрывались и начиналась большая война. Собственно, Первая мировая так и начиналась, когда все стороны оказались заложниками собственного блефа.

Но сейчас не совсем та же ситуация, и я думаю, что Эрдоган контролирует развитие событий. Как раз Москва не контролирует, а Эрдоган контролирует. И ему война с Россией не нужна.

— Напоминает ли нынешняя война на Южном Кавказе то, что происходило в последние годы существования СССР и вскоре после его распада?

— Ситуация армяно-азербайджанского конфликта динамична и менялась на протяжении последних лет. Нужно понимать принципиальную разницу между тем, что происходило после распада Советского Союза и тем, что происходило на протяжении последних лет. После распада Советского Союза разом рухнули все формальные и неофициалььные договорённости и гарантии, которые были у всех на протяжении советского периода. Все участники этого процесса оказались в ситуации крайней неопределённости.

Одно дело, когда Азербайджан был в составе Советского Союза и Карабах находился в составе советского Азербайджана. Там были чётко прописанные правила — что можно, а что нельзя. Соответственно, когда возникло суверенное, независимое, тогда ещё очень хаотичное и, кстати, явно не сильно демократическое государство, у армян были все основания опасаться за безопасность своих сородичей в Карабахе. Ну и наоборот, для азербайджанцев тоже было совершенно понятно, что иного способа, кроме военного, они найти не могли. Не было ни нормальной дипломатии, ни институтов для решения этих проблем.

Так или иначе сочувствие армянам во время первой войны был достаточно распространённым явлением на территории бывшего Советского Союза по понятным причинам — мы тогда прекрасно помнили армянские погромы в Баку и Сумгаите и были все основания доверять позиции Армении, что если они сейчас не защитят Карабах, то там повторится то же самое.

А затем мы видим уже иную ситуацию — когда армяне захватили семь районов Азербайджана. Понятно, что они старались действовать по образцу Израиля — обменять мир на территории. Израильтянам это отчасти удалось, когда они захватили Синай, а затем вернули в обмен на мирный договор и взаимное признание.

Армяне пытаются делать то же самое, но как и в случае с Израилем, страна, которая защищала безопасность свою и своих граждан, в условиях победы сама уже превращается в оккупационную державу, сама начинает притеснять, в данном случае азербайджанцев. Мы видим массовое выселение, отчасти бегство, но это было бегство, в значительной степени спровоцированное армянами. И роли поменялись — теперь уже Азербайджан может представить себя жертвой и, повторяю, для этого есть резоны.

Исходя из этих критериев, говорить об этой войне как о справедливой с той или иной стороны не приходится. Есть все основания обвинять и Армению, и Азербайджан в создании этой ситуации. Думаю, занимать чью-либо сторону для критически мыслящих людей было бы некорректно. Нужно, чтобы война скорее закончилась. Но войну всячески поддерживает Турция и Эрдоган. В данном случае, мне кажется, Эрдогану даже неважно, победит Азербайджан или нет. Продолжение войны является частью его стратегии и поэтому бесконечная война на Кавказе, думаю, Турцию устраивает.

— Пока выхода из этого конфликта, кроме какого-то нового интернационализма, не видно?

— Советский интернационализм имел определённые институциональные гарантии, определённые институциональные основания. Не просто все будут дружить друг с другом, а определённые права в определённых границах были предоставлены. Нужно понимать, что советское решение национального вопроса было далеко не безупречным и не бесспорным, к чему и апеллируют те, кто говорит, что якобы Ленин заложил бомбу и так далее. Но нужно понимать и то, что в тех условиях все остальные варианты были ещё хуже.

Мы можем сравнить то, что было на территории бывшей Российской империи, ставшей Советским Союзом, и на территории распавшейся Австро-Венгрии и позднее Югославии. Всё-таки при всех проблемах и издержках советского подхода к решению национального вопроса, он на практике оказался лучшим из тех, что были реализованы. Думаю, что подобный подход можно было бы реализовать и сейчас. Но, во-первых, нельзя дважды войти в один и тот же поток. Механически повторить то, что было сделано в СССР, уже невозможно и нужно искать новые решения. Нужно учитывать то обстоятельство, которое отличает наше время от начала ХХ века — сейчас все народы, включая, кстати, и русских, живут не только компактно на своей территории, но и в диаспорах. Поэтому национальное размежевание, которое делалось в Советском Союзе, когда за каждой народностью закреплялась определённая территория, сейчас воспроизвести нельзя. Потому что за границей этой территории окажется, может быть, даже большинство данного народа.

Сейчас нужны другие решения, может быть больше похожие на то, что предлагали австромарксисты в Австро-Венгрии, когда они говорили, что нужно снять территориальный вопрос, и национальный вопрос рассматривать как культурный. Тогда нужно обеспечить национально-культурную автономию для всех народов, а национальный вопрос решать как чисто административный, не привязывая территории к так называемым титульным нациям.

Источник
 
/ Мнение автора может не совпадать с позицией редакции /