На официальном уровне западные страны не признают Крым российской территорией, санкции не отменяют. На неофициальном – посещают Ялтинский экономический форум, приезжают журналисты и делегации, в том числе и на празднование воссоединение с Россией. Вице-премьер крымского правительства, постоянный представитель республики при президенте России Георгий Мурадов даже отчитался, что Крым бьёт все рекорды по посещению иностранными делегациями. Рассказал и о том, что многие фирмы с иностранным участием работают на полуострове.

«Их поражает грандиозность Крымского моста, нового аэропорта Симферополя, они видят построенные школы, дороги, больницы, храмы. Обращают внимание на строительство Соборной мечети, которое идет быстрыми темпами вопреки утверждениям киевских властей о притеснении мусульман, в частности крымских татар», — отметил вице-премьер.

Такое вот «международное непризнание».

Сергей Веселовский, наш старый друг, бессменный ведущий программы «На самом деле» новостного агенства News-Front из Симферополя, рассказал на своей странице о дне референдума так: «Позади двадцать три года неравной борьбы. Двадцать три года отчаяния, надежд, ударов в спину, митингов, маршей, судов со штрафами и приговорами. Позади сумасшедший месяц улично-площадной драмы «Фашизм не пройдёт» и две недели почти круглосуточного вещания о событиях на полуострове из студии «Крымского фронта»… 16 марта 2014 года. Раннее утро перед очередным эфирным днём. Избирательный участок. Бюллетень с нереально-фантастическими словами, мечтать о которых ещё несколько недель назад было безрассудством, а говорить публично – преступно». Мы решили поговорить с ним о том, что произошло на полуострове за пять лет в составе России.

— В статье в Der Globus Deutschland, о которой сейчас много пишут в отечественных СМИ утверждается, что крымчан буквально подкупили экономическим ростом на полуострове, а исторический, культурный, цивилизационный выбор будто бы не сильно-то и влияет на стабильно хорошее отношение жителей Крыма на воссоединение с Россией. Как же на самом деле обстоят дела? Крымчан подкупили или они всё же радуются возвращению домой?

— Немцы, конечно, молодцы! Они должны помнить, как они хотели, как мечтали, как им в руки упало объединение двух Германий после окончания Второй мировой войны, когда Горбачёв просто-напросто взял и подарил немцам возможность воссоединиться, когда, вдруг обалдев, не ударив палец о палец, разрушили берлинскую стену. Вот у нас фактически была разрушена украинская стена между Крымом и Россией. Вот только крымчане никогда не считали Украину частью своего единственного отечества. Мы, крымчане, всё же советские люди в своём большинстве. Для нас Советский союз и Россия – это что-то единое, целое, общее. И Крым всегда жил не как Украина, не считали мы себя частью Украины. Только люди, которые сюда переехали с Украины в то или иное время, считают Украину родиной. У них корни были там, и они ностальгировали по той Украине, в которой их родители жили, из которой их перевезли в Крым. Для местных крымчан, настоящих крымчан, в том числе и татар, Украина – это никакая не родина, просто территория, к которой нас присовокупили по недоразумению из-за того, что Борис Николаевич поленился, постеснялся или пожалел Кравчука.

— Вот, кстати, о татарах. Украина сейчас очень переживает за их судьбу. Что скажете об их положении в российском Крыму сегодня?

— Крымские татары – это люди, которые искренне полагают себя коренными жителями полуострова. Они в своё время были правильно или неправильно переселены в другие местности. Вернувшись, они начали обустраиваться. Они, естественно, хранят многолетнюю обиду на Екатерину, на Сталина, на Россию и русских в целом. Эта обида никуда не денется. Но крымские татары – ребята более меркантильные, чем славяне, они всегда хотят жить там, где им лучше и комфортнее. Первые годы в российском Крыму они в большинстве своём были недовольны тем, что в России, оказывается, есть закон, и этот закон необходимо соблюдать. При Украине закон был что дышло – куда повернём, туда и вышло. При Украине им было удобно не платить налоги, платить прокурору, участковому, начальнику райотдела, налоговому инспектору. Татарские предприниматели никогда не платили государству Украина налогов, и считали это комфортным. Перестройка этого организма налогоплательщика шла очень долго. Сейчас вроде бы как всё успокоилось, устаканилось.

Особенно нанёс удар по менталитету крымских татар Мустафа Джемилев, когда вышло громкое официальное заявление после подрыва линий опор электропередач, обесточивших Крым и погрузивших нас в холод и темноту. Он сказал, что крымские татары у себя дома в темноте и холоде плачут от счастья и ждут украинскую армию освободителей, потому что их оккупировали. А татары в это время ходили и недоумевали, как он мог такое сказать. Ведь их дети мёрзли, они сидели сутками в темноте, холодильники, электроплиты не работали. А Джемилев радовался тому, что им плохо живётся.

Постепенно менталитет меняется.

Во-вторых, крымским татарам стали выплачивать субсидии и льготы.

Хотя, конечно, недовольства много. Они же мечтали, что когда Украина развалится, Крым уйдёт в Турцию, и будет здесь турецкий Крым.

— Как влияет на жизнь международное непризнание? Много ли иностранцев в Крыму?

Иностранцев здесь много, мы к этому привыкли, для нас это не диковинка.

Некоторые крымчане испытывают дискомфорт из-за внешней изоляции. Кто-то едет на Украину получать украинский биометрический заграничный паспорт, чтобы ездить за рубеж.

Многих крымчан обижает искренне, что флагманы российского бизнеса больше прислушиваются к руководству ЕС и США, чем к собственному президенту, потому что они соучаствуют в западном преступлении против граждан Российской Федерации. Крым в экономической блокаде, и Сбербанк, ВТБ, наши АЗС, торговые сети, мобильные операторы – никто в Крым не заходит прямо. Крым на этом очень много теряет. Мы россияне или недороссияне? Почему к нам наш Герман Оскарович Греф относится как к туземцам, и Сбербанка в Крыму нет. Ведь Крым же – это Россия! А Греф позиционирует себя как патриот РФ. Но все понимают прекрасно, что сегодня идёт международная война не только информационная, но и экономическая, санкционная. В общем, я к этому абсолютно спокойно отношусь. Надеюсь, что большинство моих земляков тоже.

— Ну, судя по данным статистики, они тоже разделяют вашу точку зрения. Вы внесли свой вклад как общественный деятель, как журналист и как житель Крыма в его историческое решение быть с Россией. Какие чувства у вас по этому поводу?

— Чувства у меня не изменились. Я и 16, и 18 марта 2014 года был счастлив, и сейчас я абсолютно счастлив. Потому что для меня 23 года оккупации были действительно оккупацией. Я никогда не признавал Украину своей родиной. Я считал, что Россия – наша родина, поэтому когда мы кричали от радости: «Россия, Россия! Севастополь, Крым, Россия! И хоть камни с неба, мы дома!», это чувство осталось. Оно никуда не ушло. И вопрос даже не в том, что на Украине стала жизнь хуже, или что там маршируют фашисты, и нас ненавидят и хотят сравнять с землёй.

Как вот, например, вчера сказал Порошенко, что Крым после выборов президента будут освобождать огнём и мечом. Плевать нам на это! Мы просто никогда не были Украиной, никогда не были политическими украинцами. Украина нас отвергла в 91-ом году, в 92-ом году, когда они начали ломать Крым через колено, не понимая, что в многообразии единство Украины может быть. Они нас под своё подобие начали перестраивать, ломать, обтёсывать. И вот это им в конце концов вышло боком.
Ведь они нас лишили всего. И статуса республики, и президентства в Крыму, и права на родной язык, родную культуру – они заставляли нас становиться украинцами. А нет ничего хуже, чем не по любви, а по изнасилования попытаться жениться. А они нас пытались изнасиловать все 23 года. В итоге получили то, что получили.

Источник
/ Мнение автора может не совпадать с позицией редакции /