В то время цивилизация перешла к интенсивному потреблению и того, и другого, технологии производства пищи и добычи сырья не поспевали за спросом, отсюда и вытекали представления о том, что скоро развитие прекратится или сильно замедлится по причине исчерпания «энергетических консервов» в недрах земли и наступления всеобщего голода. И все это на фоне катастрофического загрязнения окружающей среды. В общем, Апокалипсис на горизонте, ученые возносятся до пророков грядущих бедствий, наука покрывается романтическим флером и становится темой мейнстримной общественной дискуссии в газетах и на телевидении.

Однако за последние сорок лет все изменилось. Совершенствование технологий привело к освоению новых залежей сырья, понятно, как решать проблему производства продовольствия, ожидания катастрофического изменения климата на подтвердились – температура на Земле внезапно перестала расти. Теория пределов роста была развенчана, вчерашние пророки бедствий осмеяны и прогнаны с позором из приличного (т.е. медийного) сообщества.

К сожалению, пределы для развития человечества все же имеются. Правда, не такие, как их видели сорок лет назад. Позитивистские представления о безграничном развитии от нуля до плюс бесконечности, все выше, и выше, и выше, вечное царство разума, которому не будет конца – все эти разговоры слишком хороши, чтобы быть правдой.

Сперва об энергетике, хотя здесь мы имеем скорее тормоз, а не препятствие. Главный источник механической энергии для человечества – это тепловые машины (электростанции, газовые турбины и двигатели внутреннего сгорания), преобразующие силу огня в движение или электричество. В последние десятилетия люди научились заменять мазут или уголь в качестве источника тепла атомной энергией, однако технологии превращения тепла в механическую работу застряли в XIX веке, и это большая проблема. В части основных принципов работы современная электростанция ничем не отличается от паровых машин высокого давления, сконструированных в Англии в первой половине позапрошлого столетия. Масштаб и мощность другие, а процессы те же самые. Та же проблема и с двигателями внутреннего сгорания, и с газовыми турбинами – вообще принципиальных прорывов в тепловых машинах за последние десятилетия не отмечено. А раз нет качественного роста энерговооруженности человека, нет возможности доставлять энергию в любую точку в неограниченном количестве – не будет и прорывов в производительности труда. Отсутствие серьезного материального прогресса в свою очередь убивает перспективы социального развития, потому что гуманность, толерантность и демократия – штуки дорогие и ресурсоемкие. Вообще взаимосвязь роста благополучия и увеличения энергопотребления пока никто не отменял, в связи с чем зависимость человечества от «энергетических консервов», ископаемого топлива, по определению конечного, остается долгосрочной серьезной угрозой.

Эффективность энергообеспечения помогут повысить новые накопители – электрические батареи, емкость которых в последнее время стремительно растет, а цена падает. Но при всем уважении к Tesla и Prius, стратегического решения они не содержат – потребляемую ими энергию все равно надо где-то производить, не в двигателе внутреннего сгорания, так на электростанции. Так что первая засада на пути социально-экономического роста – это стагнация в энергетике.

Вторая засада, гораздо более опасная – демографическая.

В патриархальном обществе многочисленное потомство служило для родителей пенсионным фондом и источником даровой рабочей силы. Была и религиозная мотивация к продолжению рода – тут и ветхозаветное «плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею», тут и дохристианские верования о соединении предков, потомков и нынешнего поколения в единую живую душу, которую необходимо всеми силами поддерживать, потому что судьба и предназначение у нас такие. В традиционном мировоззрении в силу всеобщей взаимозависимости зачатие ребенка и его рождение представляли собой в буквальном смысле инструмент для поддержания движения мироздания и плодородия природы. То есть само существование человека прямо зависело от продления рода.

Общественное развитие последних двух столетий успешно убило всю эту мотивацию на большей части территории Земли. Дети больше не работают с пяти лет на поле или в лавке вместе с родителями, их заменил наемный труд. Они больше не обязаны обеспечивать родителей в старости – на смену им пришло государственное пенсионное страхование и частные накопительные организации (банки и пенсионные фонды). Семья перестала быть религиозной сущностью, как итог – наличие нескольких детей больше не является условием выживания каждого конкретного человека, что дает ему широкий набор альтернатив поведения, и не факт что традиционная модель победит в этом соревновании красочных и привлекательных приманок.

Да, по-прежнему в обществе имеется представления о бездетной семье как о не вполне полноценной, дети по-прежнему источник счастья. Но проблема в том, что даже для простого воспроизводства населения всего это недостаточно. Религиозные и светские тоталитарные режимы остались в прошлом, а современное общество просто не может обязать семьи поддерживать рождаемость на уровне не менее двух детей на семью – это было бы и вмешательство в личную жизнь, и насилие, и нарушение всех возможных прав свободной самоопределяющейся личности. На фоне материального благополучия и социальной толерантности такое давление будет рассматриваться как неприемлемый общественный раздражитель, поэтому оно просто не имеет никаких шансов на успех. Можно конечно взять многодетных матерей на содержание государства, заменить деньгами традиционные и религиозные семейные ценности, но такой нагрузки наша экономика (да и не только наша) точно не потянет.

Надо понимать, что демографическая деградация – это не только российская, это мировая проблема. По прогнозам ООН, к 2150 году рост численности населения Земли остановится, а далее начнется ее постепенное сокращение. Впрочем, регресс может стартовать гораздо раньше – уже с 2060 года. Экономические последствия такого развития событий понятны: снижение числа потребителей, потеря глубины разделения труда, ликвидация сложных наукоемких производств, опирающихся на удовлетворение потребностей очень широких групп потребителей – словом, деградация экономики со всеми вытекающими социальными последствиями одичания и самоликвидации.

Тот, кто проектировал традиционно-религиозную репродуктивную мотивацию как инструмент общественного выживания, не предусмотрел возможность появления современных воззрений развитого гуманного общества на этот сюжет – возможность такого развития событий просто не пришла ему в голову. Можем ли мы «починить» репродуктивную мотивацию и заставить ее снова работать? Не думаю, по крайней мере, в этом есть серьезные сомнения, во всяком случае, на ближайшую перспективу. Столкнувшись с радостями комфортной жизни, традиционные и религиозные семейные ценности потерпела поражение, и должно пройти немалое время, прежде чем ситуация изменится и у них снова появится шанс.

Так что готовимся к одичанию и варварству. Впрочем, скорее всего, такое в истории человечества уже неоднократно бывало. Кто-то ведь построил задолго до древних египтян основание, на котором те возвели пирамиду Хеопса? И Баальбекскую платформу? Сеть подземных туннелей в Южной Америке? Может, их строители тоже не справились с управлением репродуктивной мотивацией? 

- - -
Автор -  д.э.н., руководитель Департамента социологии Финансового университета, руководитель ЦСИ Росгосстраха
/ Мнение автора может не совпадать с позицией редакции /