Взаимоотношения между двумя бывшими братскими советскими республиками были непростыми, еще начиная с момента распада СССР в 1991 году. Но в большинстве своем на протяжении 1990-х и начала нулевых разногласия уходили далеко на второй план по сравнению с другими российскими насущными проблемами. Две войны на Северном Кавказе, сложное положение в Средней Азии, несколько раз взрывавшееся гражданскими войнами, глубокий внутренний экономический кризис.

На этом фоне дружба в формате Союзного государства выглядела одним из немногих успехов в рамках всего постсоветского пространства.

Однако с течением времени различия в масштабах экономик, темпах экономического роста и, самое главное, в базовых географических, экономических, сырьевых, демографических и прочих условиях начали подрывать сложившуюся модель взаимоотношений двух государств. И вот уже участились микроконфликты, в значительной степени затрагивающие базовый формат.

Одним из поводов оказывается нефть, поставляемая из России в Белоруссию на льготных «внутренних условиях» и ставшая в последние годы причиной серьезных разногласий.

Сколько, где и для чего

По официальным данным на апрель 2018 года, средняя потребность Республики Беларусь (РБ) в черном золоте составляет148 тыс. баррелей в сутки или примерно 7,3 млн т в год. Из этого сырья республика производит топливо, смазочные материалы, химическую и промышленную продукцию для внутренних нужд.

Собственная добыча нефти ведется с 1965 года на 61 месторождении в самой Белоруссии, в Гомельской и Могилевской областях в районе так называемого Припятского прогиба. Запасы там относятся к трудноизвлекаемым, а потому дорогим по себестоимости, даже с учетом куда как более комфортных климатических условий по сравнению с Татарстаном, Башкирией и тем более Западной или Восточной Сибирью.

В эксплуатации находится около одной тысячи скважин, из которых 793 являются добывающими. Важно отметить, что пик добычи там был пройден еще в далеком 1975 году, когда общий извлеченный объем достиг 7,96 млн т нефти. На протяжении последующих десятилетий, даже с учетом усилий по модернизации, он стабильно снижался. За 2017 год было добыто лишь 1,65 млн тонн.

Официальный прогноз на 2018 год сформулирован на отметке 1,67 млн тонн. Считается, что на таком уровне объемы удастся удерживать по крайней мере ближайшие 7-10 лет. Далее – неизвестно. Специалисты говорят о неизбежном исчерпании запасов, но сильно расходятся в оценках темпа и масштаба процесса.

Кроме того, с 2013 года «Беларусьнефть» ведет собственную добычу (0,15 млн т в год) на шести месторождениях в Ямало-Ненецком автономном округе.

С 2007 года в Венесуэле работает совместное предприятие «Петролера БелоВенесолана» (с белорусской долей в СП в 40%), разрабатывающее семь нефтяных и шесть газовых месторождений, со средним объемом добычи до 1 млн т нефти в год, которая распределяется согласно долям сторон.

Также следует учесть белорусский проект по разработке месторождения Армадильо (Блок 55) в Эквадоре, дающий 27 тыс. т нефти в год.

Таким образом, совокупная добыча нефти по всем видам собственных проектов в Белоруссии составляет 2,24 млн т, что покрывает лишь 30,4% внутренней потребности страны. Остальное обеспечивается импортом.

Про размер братской помощи

Как сообщает Федеральная таможенная служба России, за 11 месяцев 2017 года Минск купил у Москвы 16,5 млн т сырой нефти, что составило 5,5% всего совокупного российского нефтяного экспорта и 99% его общего импорта в Белоруссию за тот же период. Еще 1% обеспечили поставки из Казахстана.

Важным тут являются три момента. Во-первых, даже в указанных объемах импорт примерно на 11,38 млн т превышает внутренние потребности. Разница после переработки продается на внешнем рынке, поступая в доход бюджета Белоруссии. А до принципиального расхождения в позициях сторон по финансовому вопросу Минск импортировал из России до 23 млн т нефти в год.

Во-вторых, даже по официальным данным Белстата, средняя цена импорта составляла 288,5 доллара за тонну, что существенно ниже рынка. Например, казахская нефть стоила 327,9 доллара, а средняя цена российского экспортамарки Urals колебалась в районе 461,9 доллара.

В-третьих, поставки из России в Белоруссию идут по беспошлинной схеме, что фактически, даже без учета разницы между рыночной и «специальной внутренней» ценами, создает для РФ упущенную выгоду в 1-1,5 млрд долларов в год, то есть до 100 миллиардов рублей.

Впрочем, основной причиной конфликта интересов являются не столько именно эти деньги, сколько вопрос учета и уплаты экспортного НДС от продаж иностранным покупателям продукции белорусских НПЗ, фактически работающих на российском сырье. Кроме того, в счет покрытия 550 млн долларов накопившихся белорусских долгов за газ, Россия перекрывала поставки нефти, доходы от экспорта которой были заложены в белорусский бюджет.

Листая внешнеторговый справочник

Если смотреть на цифры внешнеэкономической деятельности, Белоруссия очень похожа на… Германию, формально являясь технологически развитой экспортной экономикой. При объеме ВВП в 52 млрд долларов в 2017 году доля экспорта составила 23,5 млрд, или 45,1% от ВВП.

Так вот, примерно пятую часть экспортных объемов РБ формирует товарная группа «минеральные продукты», под которой в республике принято обозначать нефть и продукты ее переработки. Еще 20,2% обеспечивает химическая продукция, значительная часть которой тоже изготавливается в первую очередь из нефтепродуктов.

Таким образом, «нефтяной экспорт» обеспечивает до трети экспортных финансовых поступлений в республику ежегодно. Причем в первую очередь экспортируется (в Великобританию, Нидерланды и Германию) собственная добыча, с которой идут экспортные пошлины, зачисляемые в доход бюджета Белоруссии. По данным Белстата за январь – ноябрь 2017 года, туда ушло 1,49 млн т сырой нефти на общую сумму в 545 млн долларов.

Дальше начинаются некоторые предположения ввиду отсутствия официальных готовых итоговых цифр. Как известно, для покрытия внутренних потребностей в нефтепродуктах Минск полностью использует российскую импортную нефть как заметно более дешевую даже по сравнению с собственной добычей. Разница в размерах импорта и потребления за 2017 год дает цифру в 9,14 млн т сырой нефти, ушедшей на экспорт как в сыром виде, так и в продуктах ее переработки. Если считать в деньгах по средней рыночной цене на марку Urals в Европе, то набегает что-то около 4,2 млрд долларов.

По данным Белстата, выручка от экспорта группы «минеральных продуктов» составила 4,7 млрд. Однако следует учесть, что по официальным цифрам значительная доля белорусского экспорта продуктов переработки приходится на реэкспорт в Россию по ценам тоже ниже европейских. Но это значит, что основной объем торговли ведется не сырой нефтью, а тем же бензином, цена которого в среднем в 1,7 раза выше цены потраченной на его получение нефти.

Таким образом, можно достаточно обоснованно заключить, что только на одной нефти особые дружеские отношения с Россией обеспечивают бюджету Белоруссии значительный и разнообразный профит. Только непосредственно деньгами он выражается – суммируя приведенные выше цифры – в 5,2 млрд долларов экспортной выручки и пошлинных поступлений, что само по себе составляет десятую часть национального ВВП. Плюс еще сколько-то (по экспертным оценкам, до 1,1 млрд долларов) дает экономия за счет переработки на внутреннее потребление российской нефти, которая дешевле белорусской. Что в общем и целом позволяет оценивать совокупную выгоду на уровне 12% ВВП Белоруссии.

И это не считая заработка дружественной страны на обходе продовольственного эмбарго, а там тоже капают весьма существенные суммы. Да и запрет деятельности казино в России обеспечил белорусской экономике неплохие вливания.

Между дружбой и выгодой

На этом фоне заявление министра энергетики России Александра Новака по поводу отсутствия экономической целесообразности в сохранении беспошлинных поставок российской нефти в Белоруссию начинает играть новыми красками.

В принципе, о прекращении поставок вообще речи, как видно, не идет. Однако продолжать и дальше играть в одни ворота уже нельзя – особенно на фоне внешней прибыли, получаемой «партнером» благодаря столь однобоко трактуемому принципу дружбы. Даже если не вспоминать о политике, о до сих пор не признанном российским Крыме, о странной позиции Минска по поводу августовской войны 2008 года и целому ряду других моментов, если ограничиваться только одной экономикой, Россия теряет до полутора миллиардов долларов в год.

Для Белоруссии возникший конфликт может иметь несколько вариантов серьезных последствий.

Самый жесткий из них возникает в связке с периодически возникающими сложностями во взаиморасчетах за газ, где Москва периодически компенсирует недоимки сокращением объемов поставок нефти. В случае «полного перекрытия», как это уже случалось в январе 2017 года, белорусские власти могут оказаться в крайне тяжелом положении. Вместо хоть какого-то роста экономика может весьма сильно обвалиться, что чревато перспективой общего крушения всей белорусской экономической модели с самыми негативными вариантами дальнейших последствий.

Согласие с позицией Александра Новака выглядит самым мягким из всех возможных вариантов. Входящая нефть для Минска заметно подорожает, что обернется снижением экспортных поступлений на 3-3,5% от ВВП.

Как оно обычно бывает, реальность наверняка окажется где-то между. При любых взглядах на экономику не стоит забывать, что подрывать экономическую и политическую ситуацию в союзной стране совсем не в интересах России. Однако и текущее положение дел этим интересам не соответствует, а Минск пока не проявляет готовности искать компромисс. Следовательно, стоит ожидать следующего раунда дипломатических и экономических трений, что в конечном итоге неизбежно выльется в перебои с поставками.

А вот что понятно уже сейчас – сам формат взаимоотношений между Россией и Белоруссией в ближайшие годы подвергнется значительному пересмотру. Потому что по сравнению с 1992 годом внешние условия весьма масштабно изменились. Былые времена прошли. Выгода от дружбы должна быть строго обоюдной.
/ Мнение автора может не совпадать с позицией редакции /