По словам инсайдера, сохранение пенсионных льгот в существующих возрастных рамках — это самый легкий вопрос, который не потребует поиска источников дополнительных средств. Сегодня льготы финансируются из бюджетов регионов, и эти средства просто оставят в нынешних объемах. Хотя в правительстве не преминули напомнить, что и так недополучают немало денег из-за «поблажек» пенсионерам. Например, по подсчетам Минфина одно только освобождение пенсионеров от налога на недвижимое имущество в 2018 году обошлось бюджету в 36,6 млрд руб. Эксперт группы суверенных рейтингов АКРА Елена Анисимова подсчитала, что если бы уже со следующего года новый пенсионный возраст вступил в силу, местные бюджеты на этой льготе сэкономили бы 13 млрд. рублей. С другой стороны, если льготы оставить в нынешних возрастных рамках, это не дополнительные расходы, а «упущенная выгода».

Также пожилые граждане освобождаются от налогообложения шести соток земельного участка, имеют региональные льготы на проезд в общественном транспорте и получают разного рода выплаты из местных бюджетов в качестве надбавок. Некоторым пенсионерам регионы также субсидируют оплату коммунальных услуг. На это имеют право пожилые граждане, чьи коммунальные платежи превышают 22% среднего дохода всех проживающих вместе с ними членов семьи или 15%, если в семье больше нет трудоспособных.

Директор Института реформирования общественных финансов РАНХиГС Владимир Климанов считает, что объем льгот, которые предоставляются пенсионерам, достаточно значим для местных бюджетов. По стране в целом он может насчитывать десятки, а то и сотни миллиардов в год. Однако нужно учитывать, что при повышении пенсионного возраста упадет покупательная способность населения, что также отразится на местных бюджетах, поэтому им нужно как-то поддержать пожилых россиян.

Кандидат экономических наук, председатель правления «Института динамического консерватизма» Андрей Кобяков считает обсуждение послаблений позитивным знаком, но убежден, что смягчать нужно не только вопрос льгот, но и пенсионную реформу в целом.

— В столь радикальном варианте, который предлагает правительство, пенсионная реформа представляется мне совершенно не обоснованной и искусственной. Острой необходимости в таком шаге нет. Косвенно это признал и президент Путин, который в своем комментарии сказал, что еще на десять лет мы могли бы обеспечить выплаты бюджетом. Более того, только в условиях этого года дополнительные нефтегазовые доходы, которые получит государство, исчисляются суммой не меньше трех триллионов рублей. Этих денег хватает, чтобы профинансировать половину президентского майского указа.

Возможно, повышение пенсионного возраста объективно и назрело бы. Но нынешняя пенсионная реформа, во-первых, принимается поспешно. Реальный возраст жизни после достижения пенсионного возраста у нас отнюдь не соответствует нормам развитых стран, которые нам ставят в пример. Поэтому двигаться к этим возрастным ориентирам нужно гораздо медленнее. Да и сами эти ориентиры сильно завышены. Я бы ожидал смягчения пенсионной реформы, которая объективно является экстремальной.

«СП»: — А во-вторых?

— Второй момент в том, что пенсионная реформа подрывает все рейтинги власти. Последние опросы показывают очень негативную динамику. Дело не в том, что упали рейтинги правительства, конкретных фигур или отдельных ветвей власти, а в том, с какой скоростью это происходит. Кроме того, обратите внимание, что свежие опросы фиксируют резко негативное отношение населения не только к экономическим вопросам. Наметился и откат в одобрении внешнеполитической линии президента, которая являлась основой «крымского консенсуса». Рейтинг президента был очень высоким именно благодаря внешнеполитической составляющей. Теперь же начинают рушиться и эти фундаментальные показатели, которые обеспечивают народную легитимность верховной власти.

Это очень опасная тенденция. И в этом смысле пенсионная реформа может оказаться той соломинкой, которая переломила хребет верблюду. Проблема даже не в том, что непосредственно сейчас могут возникнуть социальные беспорядки. Нужно иметь в виду, что в условиях растущего санкционного давления на Россию сплоченность общества и поддержка институтов власти, прежде всего, президента, — это единственное, что страхует нас от «цветных революций».

Мне кажется, власть должна была провести определенную рефлексию, все проанализировать и понять, что принимать реформу в предложенном изначально виде практически невозможно. Тем более что уже есть несколько инициатив по проведению референдума по этому вопросу. И тогда пенсионная реформа может стать очень большой проблемой, которую себе на голову власть искусственно обрушила в самых неблагоприятных внешних обстоятельствах.

Любое смягчение пенсионной реформы можно только приветствовать. Я считаю, что оно должно касаться не только пенсионных льгот, но и сами возрастные планки должны быть пересмотрены. После того, как общественное мнение отреагировало на цифры 65−63, вполне можно было повысить пенсионный возраст только до 63 и 60, и народ к этому отнесся бы несколько по-другому. Я бы не исключил такого смягчения, и считаю информацию о сохранении льгот позитивным сигналом.

Если, конечно, это не просто информационный «слив». В последнее время многие СМИ писали о том, что и в «Единой России», и в Госдуме продумывают варианты смягчения реформы. Поживем — увидим. Но то, что такие дискуссию ведутся — это положительный сигнал, если это не чистый пиар.

«СП»: — Может, реформа специально анонсировалась в таком жестком виде, чтобы потом смягчить ее и тем самым успокоить общество?

— Такой вариант нельзя исключать, но меня поражает упорство, с которым заинтересованные ведомства и министры пытаются, кстати, весьма неуклюже, защищать именно этот радикальный вариант, утверждая, что альтернативы нет. Хотя он вызвал негативную реакцию даже у вполне провластных экспертов и структур. Совет по правам человека выражал свою обеспокоенность. И даже Счетная палата Алексея Кудрина, которого никак нельзя назвать противником пенсионной реформы, заявила, что не удовлетворена проектом закона, так как в нем нет необходимых расчетов. Трудно сказать, насколько это верно, но я бы не исключал, что заявили один вариант реформы, а протащат в итоге другой, более мягкий.

«СП»: — И тогда общество не будет жаловаться на непопулярные меры?

— Они не просто непопулярные, они еще и имеют откровенно антисоциальный характер. Если посчитать пенсионную недоплату, которую не получат за пять лет мужчины и за восемь женщины, это миллионы рублей. На одно домохозяйство стоимость недополученных пенсионных выплат составит стоимость однокомнатной квартиры, пусть и не в Москве. Вместо этого пенсионеры смогут рассчитывать на какие-то мифические прибавки, которые в законе не закрепляются, но их обещают.

С прибавками, кстати, тоже смешная история. Половина этой прибавки и так должна существовать, потому что пенсия должна фиксироваться по инфляции. На мой взгляд, реформа имеет откровенно грабительский характер. Она была бы обоснована только в одном случае — если бы у нас были проблемы с бюджетом. У нас же, напротив, профицитный бюджет и дополнительные нефтегазовые расходы, которые мы продолжаем складывать в кубышку Фонда национального благосостояния.

«СП»: — Тем не менее, на днях спикер Госдумы Володин заявил, что дефицит у нас огромный и нужно вообще говорить о том, будут ли государственные пенсии или нет…

— Думаю, он говорил про дефицит Пенсионного фонда. Но я не знаю, есть ли в мире хоть одна страна, может быть, за исключением Норвегии, где бы не было пенсионного дефицита. Во-первых, это не специфически российская проблема, в, во-вторых, она решается прямыми бюджетными выплаты. Если у вас не хватает для этого доходов бюджета, значит, надо эти доходы увеличить, и способов для этого предостаточно. Это огромный спектр, начиная с того, чтобы повысить планку отсечения нефтегазовых доходов по бюджетному правилу, и заканчивая введением налога на сверхбогатсво и роскошь. Они обсуждаются в Госдуме больше десяти лет, но ни один из этих налогов так и не был принят.

Мы живем с плоской шкалой налогообложения, а большинство развитых стран — с прогрессивной. Если вы хотите пенсионный возраст, как у них, сделайте такую же налоговую систему. У нас федеральный бюджет составляет в разные годы 16−17% от валового внутреннего продукта. Посмотрите на те страны, которые приводят нам в пример в случае пенсионного возраста. В Германии бюджет — это 45% от ВВП, во Франции — 60%, в Швеции — больше 60%. Получается, у нас фискальная система недобирает, она сверхлиберальная. И после этого вы думаете, где бы найти деньги, чтобы покрыть дефицит Пенсионного фонда? Мне, как экономисту, смешно об этом слышать.
/ Мнение автора может не совпадать с позицией редакции /