Надо сказать, что это проблема не столько качества управления, сколько качества управляющих.

Рёбра жёсткости и реперные точки русской государственности

Давайте посмотрим, где в конструкции власти России находятся ключевые точки, воздействие на которые разрушает каркас и опрокидывает систему.

Дважды за ХХ век в России разваливалась государственность и трижды осуществлялся государственный переворот: один раз, когда Хрущёв уничтожил Сталина, обошлось без краха государства. Но трещина привела к его краху через 40 лет – государство всё же рухнуло. Всё это наглядно показывает кричащую проблему качества национальной элиты и негодность существующих механизмов её формирования:в России веками всё висит на первом лице, и когда оно делает ошибки или не обладает нужными качествами, то немедленно возникает кризис государственности, чаще всего влекущий смерть существующего государства.

Именно поэтому все попытки Запада уничтожить существующую Россию сосредоточены исключительно на Путине персонально. В ситуации, когда процесс  настоящего элитообразования в стране только начинает разворачиваться, отстранение лично Путина из архитектуры власти неминуемо повлечёт остановку чистки элиты и войну элитных групп, которая может привести к распаду государства. Элиты ещё не готовы консолидировано выдвинуть преемника, который обеспечит защиту их интересов таким образом, чтобы она повышала возможности государства, а не разрушала их. Все последующие 6 лет именно этим Путин и будет занят.

Прежние элиты (в 90-ые годы) основывали защиту своих интересов на разрушении государства и его ключевых функций. Эта политика показала свою ошибочность. Начался разворот. Элиты раскололись, их силовая часть перешла к укреплению возможностей государства ради защиты своих классовых интересов. Другая, так называемая либеральная  часть, продолжила компрадорский курс, и это ставит процесс реновации элиты в переходное положение.

Ротация элит производится импульсно и точечно, без кампанейщины, способной парализовать работу государственных институтов. На каком-то коротком историческом промежутке времени в составе власти будут действовать две концептуально враждебные группы, состоящие из подгрупп, в целом разделяющих ту или другую позицию.

В Росси не две беды, а одна – отсутствие реального правящего класса

Правящий класс в России никогда не умел учитывать свои долгосрочные интересы и всегда решал шкурные проблемы путём диверсии. Мышление разбойника преобладало над мышлением политика. Царя предала его элита, разрушив под собой государство и все основы собственного существования, что говорит о том, что в России проблема качества правящего класса была очень запущенной. Сталина также предала его элита, что говорит о том, что и коммунистический проект не дал надёжного механизма построения качественной элиты.

КПСС обладала системой подбора и расстановки кадров, планированием и умением создавать резерв, но в партии в целом пропала изначальная идейность и выродились самые верхние эшелоны власти. Партийная жёсткая уставная дисциплина не позволила партийной массе контролировать свою верхушку, и аппарат господствовал над партией, являвшейся ядром политической системы. Привело это к тому, что управляемая Горбачёвым КПСС сама проголосовала за свой роспуск.

Выросшая в недрах КПСС новая административная элита полностью состояла из компрадоров, и пробиться в ней группе, отстаивающей цели национального суверенитета, хоть и на капиталистической основе, было очень нелегко. Борьба двух соперничающих групп – группы предательства и группы суверенитета – ставят главу государства в положение посредника между ними, не способного изменить принципы существующей политической системы. Целеполагание и стратегия не есть функция президента России, а правящий класс, формирующий такие цели, расколот и имеет диаметрально противоположные интересы.

Перетряхивать такую элиту – значит, не усиливать её, а ослаблять. В России за столетие трижды прерывался процесс преемственности элит и тем самым нарушался механизм их качественного воспроизводства. Значение правящего класса для страны трудно переоценить. Перед глазами у всех пример США, где правящий класс неоднократно не позволял президентам изменить курс государства, который этим классом считался самым правильным для национальных интересов.

Именно национальных, потому что защитить свои классовые интересы можно только руками всей нации и опираясь на нацию, которая эти интересы разделяет и видит в них свою выгоду. Если бы всему населению Америки не было выгодно глобальное господство правящего американского класса, никакие политические устремления США не состоялись бы. В этом и состоит суть господства правящего класса – его цели разделяет большинство нации.

В России такого класса не было и не сложилось по сей день. И в царские, и в советские, и в либерально-демократические времена в России воспроизводится придворно-фаворитская форма правления. Что при царях-самодержцах, что при коммунистах-генсеках, что при демократах-президентах фигура главы государства решает всё, а институт серых кардиналов и фаворитов-влиятелей имеет решающее значение. Попадание в этот узкий круг «Политбюро 2.0», как его теперь называют некоторые политологи, есть главная цель политической деятельности всех членов элитных и контрэлитных групп.

Понятно, что такая система власти есть наилучшая питательная среда для организации всяких заговоров и путчей. Эта система уязвима и дефективна. Но поменять её беспрерывным кадровым перетряхиванием невозможно. Элита так не формируется и не сможет сформироваться, и в итоге править будут постоянные временщики с инстинктом «Нам бы день простоять да ночь продержатся» и «После нас хоть потоп».

Понимая это, Путин даёт возможность сложиться элите устойчивой и без инстинкта временщика. Той, для которой в итоге убежище будет в России, а не в Лондоне, Майами или в Цюрихе. Для этого он даёт ей возможность переболеть всеми детскими болезнями роста. Элита, созревая, складывается в наследственную. Повсюду устойчивыми и качественными являются только наследственные элиты.

Именно за это боролись даже в руководстве КПСС. Изгоняя из себя компрадорское элементы, элита самоочищается и учится защищать свои цели, апеллируя к общенациональному интересу. В настоящий момент идёт очень активная ротация среднего губернаторского корпуса, и уже начались чистки в некоторых республиканских органах власти, нити коррупции из которых уходят в Центр. Потом начнётся аккуратная прополка и в самом Центре. Смена министров случится естественным путём после выборов. То есть очень осторожно идёт процесс ротации элит, и его целью является их качественное обновление.

Воля вождя и воля класса

Это не воля одного Путина. Это общественный социальный заказ, совпадающий с волей того сегмента правящего класса, который считает неприемлемым продолжение воровства в обмен на лояльность Центру и вывоза наворованного в иностранную юрисдикцию.

Да, невозможно сразу решить проблему оффшорной аристократии, складывавшейся десятилетиями – уже при Брежневе главной мечтой любого продвинутого гражданина, от служащего до Генсека, было набрать денег и сбежать на Запад, зажив там жизнью европейского буржуа. Украина вся бредит этой мечтой, Россия этим на две трети переболела, но на одну треть пока тоже этим больна. Процесс исцеления идёт быстро, но он далеко не завершён. И нет ничего более опасного для созревания качественной  элиты и её фундамента на долгие годы в виде наследуемых социальных статусов, чем постоянное административное перемешивание кадрового состава. Если так делать, то всё перейдёт в саботаж и кончится очередным заговором.

Зачем Путин бережёт элиту

В трудные времена кровопускания у бояр повышают популярностью князя у народа. Несмотря на то, что нация к элите относится весьма агрессивно, Путин избегает популизма и не проявляет к элите того отношения, которое было свойственно Сталину или Ельцину. Показательные порки министров для завоевания авторитета в массах Путину претят. Никаких «загогулин» в отношении к элитам не практикуется. Репрессии носят точеный и несистемный характер. Никакой тревоги в правящем классе они не вызывают, ибо есть понимания допустимых рамок и правил поведения. Это и есть рёбра жёсткости путинской системы управления.

Возможно, именно бережное путинское отношение к своим весьма дефективным элитам и стало причиной провала всех попыток оранжевой революции. Путчи вязнут в элитах, как пуля в подушке. Элиты не консолидированы против Путина и видят альтернативу в сохранении своего положения в России.

Только глупые крикуны могут позволить себе обвинять Путина в том, что он  использует коррупцию для стабилизации режима власти в стране. Стабильность состояния управления государством - главная цель, ради которой все средства хороши, потому что альтернативой является распад страны и её оккупация. А что, было бы лучше начать массовые репрессии и в ответ потерять управление, получив анархию и гражданскую войну? В результате коррупция возрастет в разы, а государства не станет – смотри пример Украины.

Там уже поборолись с коррупцией путём Майдана. Теперь Украины больше нет. А до этого в 1991 году у нас также боролись с партийными привилегиями – и не стало СССР. Только вот коррупция по-прежнему никуда не делась. И, несмотря на это, у огромного количества нетерпеливых простаков просто чешутся руки повторить этот смертельный номер на бис в нынешней России. Замайданить так по-взрослому, чтобы разнести всё в щепки. Так найдутся и те, кто потом щепки врагу продавать побежит! И как ни убеждай, всё равно найдутся те, кто так и мечтают вылечить головную боль исключительно гильотиной.

Во-первых, ничто так не ослабляет власть, как слишком активная борьба с коррупцией, в результате которой коррумпированные элиты консолидируются и блокируют все попытки президента управлять страной и проводить перемены. Во-вторых ещё 4 тысячи лет назад  У Цзы и Сунь Цзы требовали применять абсолютно все средства для достижения политических целей, а не только лишь морально оправданные.

В политике морально оправдано лишь то, что служит достижению цели укрепления государства. И если для этого нужны насилие и коррупция, на это, безусловно, идут – если нет возможности сейчас иначе решить проблему централизации и консолидации управления в государстве и предотвращения его распада. Даже человеку делают инъекцию вируса для выработки иммунитета. Политика тем более не может оглядываться на моральные соображения.

То, что морально в обществе, аморально в политике. Тогда надо вообще закрыть всю разведку, полицию и армию как аморальные организации. Если на данный момент сохранить государство можно лишь капитуляцией (см. Брестский мир) – идут и на это, чтобы выиграть время и потом всё расставить по своим местам. Жертвуя меньшим, сохраняют большее – пока нет сил для решающего наступления. До жатвы зёрна от плевел не отделяют, дабы выдирая сорняки, не выдернуть и пшеницу, не погубить здоровые колосья. Кто глуп и нетерпелив – тот теряет вообще всё.

Элиты решают всё или о тезисе народовластия

Так как наши элиты пока больны многими болезнями, они не смогли переломить негативные процессы в экономике и создать населению приемлемые условия существования. Пять триллионов долларов по экспертным оценкам вывезены за 30 лет за рубеж. Этих денег хватило бы для превращения России с самую могущественную и независимую страну, не будь у неё такой гнилой элиты. Это поняли те новые элитные группы, которые решили строить свою судьбу здесь. Их первейшей задачей является перекрывание путей оттока ресурсов из управляемой ими страны. И они будут упрямо и неуклонно идти к этой цели, не обращая внимания на неудачи на начальном этапе.  

Главной задачей России является построение собственной финансовой системы.  Без этого не вытянуть производство и не запустить маховик развития. Но для решения такой задачи нужно построить собственную систему генерации национальной элиты. Именно она должна найти такое финансовое решение, которое сделает развитие необратимым. Без такой элиты не будет ничего. Если при Сталине был лозунг «Кадры решают всё», то при Путине самым точным лозунгом будет «Элиты решают всё».

Популисты и социальные демагоги левого и литорального толика будут очень недовольны, они будут спорить и настаивать на решающей роли народных масс. Так уже 200 лет модно говорить и к этому все привыкли. Это стало хорошим тоном и пропуском в публичное поле. Утверждать иное - значит, выглядеть маргиналом, мракобесом и ретроградом. Реакционером и врагом народа. Не повторяя догмы либерализма, вы сразу выпадаете из дискурса. С вами просто не разговаривают. В этом и проявляется тоталитарность либерализма. Вы или либерал, или вас нет. И даже опровергать либерализм вы обязаны с позиций тезисов либерализма. Именно потому либерализм у нас остаётся непобеждённым.

Но вся история показывает, что народные массы являются слепым орудием элит в тех играх, сути которых массы не понимают. Ложь либеральной демократии состоит в требовании льстить массам и тем самым обманывать их. Говоря массам об их главной исторической роли, либералы ими манипулируют.

Массы видят только лозунги и не понимают стоящие за ними цели, становясь жертвами «сладенького обмана», как говорил Ленин.  История социализма в СССР показала, что и сама теория народовластия обернулась сладеньким обманом. Никакого народовластия при Советской власти не было и в помине – иначе не случилось бы развала СССР и приватизации по Чубайсу.

Власть всегда была только у партаппарата. Собственностью и государством распоряжался только он. Народ исключительно одобрял и больше ничем другим не проявлял своей власти.

Вся власть и все решения были только у элиты. Не народ, а элита решает быть или не быть народу и его государству. Сколько бы народ ни возражал, будет так, как решила элита. Февраль и Октябрь 1917-го и Беловежский сговор декабря 1991-го тому примеры. Элиты распускали империи и меняли основы жизни огромных масс людей – а те даже не понимали, что происходит. Народ не способен на организованное осознанное действие – иначе не возникло бы элиты, меньшинства, к этому способного.

В качестве ещё одного примера можно привести известные исторические прецеденты, когда деятельность вождей была разрушительной, а отсутствие правящего класса не смогло предотвратить национальный ущерб – вплоть до национальной катастрофы.

1. Отсутвие качественного, подобного британскому, правящего класса в Германии позволило втянуть страну в Первую мировую войну против своих глубинных национальных интересов. Результатом было уничтожение государства.

2. Попавшая под внешнее управление Германия начала Вторую мировую войну и в результате полностью попала под управление США.
Ни в первом, ни во втором случае остановить Вильгельма и Гитлера было некому.

3. Сейчас Сталина часто ставят в пример как образец государственного мышления и управления.

Но Сталин делал колоссальные ошибки, которые стоили ему враждебности со стороны ключевых групп правящего советского класса. И речь даже не о репрессиях. Это как раз могло пойти на пользу в качестве механизма принудительной ротации элит. Речь о другом.

Перетряхивая аппарат разведки перед войной, Сталин в итоге привёл её к очень ослабленному состоянию. Провал «Красной капеллы», самой крупной нелегальной разведывательной сети в Европе, стоил СССР слепоты и глухоты накануне главной войны. При этом никакие репрессии не помогли создать качественный аппарат управления армией – её командные органы пережили ротацию элит с неадекватных на адекватные прямо в ходе войны.

Никакой опыт не учитывался Сталиным, что вызывает изумление и непонимание. Когда в Китае победил Мао, вся советская агентурная сеть была по команде Сталина ему передана, а разведке была запрещена всякая деятельность в Китае. В итоге Мао зверски убил всю нашу агентуру, которую мы ему передали – и это было понятно, всякий агент другой страны есть изменник с точки зрения её руководства. Даже если это агент союзника. Агентурные позиции  - главная задача всех разведок всех времён и народов – были в Китае утрачены просто на ровном месте! Не как результат поражения, а именно как результат победы!

Но что это за победа, которая оборачивается поражением? Что, умный Сталин не понимал, что делает? Прекрасно понимал. Тогда зачем? Он считал, что этим купит преданность Мао и усилит позиции СССР. Но как можно усилить свою позицию, уступая в главных вопросах контроля, сдавая свою агентуру на смерть? И не было никого, кто мог бы Сталина остановить в этом решении.

Разведка это запомнила и отомстила, когда пришла возможность. Сталина убрали в результате внутреннего заговора. Ни партия, ни разведка, ни армия не остановили руководителей страны в их разрушительном поступке. Это результат отсутвия качественней правящей элиты, способной контролировать своих лидеров. ЦК и Политбюро КПСС такой элитой стать не смогли.

Прошли годы, Сталина всячески развенчали. Но те, кто его развенчал, делают то же самое – вспомните передачу Бакатиным секретов построенного американского посольства в Москве, когда сдали все схемы прослушки американцам. Зачем это делалось?

Ведь такие вещи не Бакатин решает – это только Ельцин мог решить, и то не один. И тут никто его не остановил. Ведь даже если вся элита решила продать весь СССР и эмигрировать в США, то ясно, что просушивание посольства США ей на руку. Зачем же она сама себе выстрелила в ногу?

Мы опять натыкаемся на качество элиты – крайне низкое, и при этом нет никакой системы его улучшения.
Теоретически Сталин прекрасно разбирался в разведке и ставил ей правильные задачи. Но в процессе руководства допускал такие необъяснимые ошибки, которые в итоге лишили его поддержки разведсообщества. Это облегчило процесс прихода к власти Хрущёва и, в конце концов, окончательно убило СССР. В России ошибки лидеров никак не купируются правящим классом даже в его собственных в интересах.

Зачем Горбачёв распустил КПСС и та согласилась?

Зачем российские элиты принимают такие решения, которые часто уступают наши национальные  интересы без компенсации и выглядят просто капитуляцией? Таково было решение уступить часть Баренцева моря Норвегии в период, когда Путин не был президентом. Из той же серии решение  не поддержать Ливию, что окончилось кровавой трагедией и нашими геополитическими потерями. Путин тогда не смог этого предотвратить. А ведь такие решения принимаются не в одиночку лидерами – это продукт решение главных элитных групп. Зачем они так решают? И почему их некому остановить? Так, как в США остановили Трампа?

Проблема отсутствия качественной национальной элиты в ФРГ понятна – это побеждённая и до сих пор оккупированная страна. Там элиты формируются Америкой. Но Россия не была побеждена и она уступила победу в результате предательства элитой своих собственных интересов. Вот в чём самое главное затруднение. Элита не умеет отстаивать свои интересы путём опоры на ресурсы мощного государства, находящегося в её распоряжении. И уступает эти ресурсы противнику, полагая, что это позволит войти в его Семью. Ничего более глупого предположить невозможно.

Семья – первичная ячейка… элиты?

В мире самые сильные элиты состоят не из чиновников, а из семей. Чиновники предают, они защищают чужое, семьи защищают своё и предать не могут – они проигрывают. Элита бизнеса, управляющая чиновниками, в мире состоит из семей. Во Франции, в Корее, в Японии и в Европе это так. Так это и в Англии, и в США – во всех успешных в экономическом смысле странах. Даже в Северной Корее удаётся избежать предательства чиновников благодаря семейственной преемственности власти. В России только сейчас осуществляется переход к семейно-наследственному  принципу формирования элиты.

Весь ХХ век семейственность в элитах СССР официально искоренялась, однако так и не смогла быть искоренена. Искоренению семейственности отчаянно и скрыто сопротивлялись сами борцы с семейственностью. Они не хотели терять завоёванные с таким трудом социальные позиции. Они хотели передавать их по наследству. За третирование семейственности они и ненавидели Советский социализм и при первой возможности сделали всё для его уничтожения.

И вот трава пробилась сквозь асфальт и вновь стала расти естественно. Семья стала не только первичной ячейкой общества, но и первичной ячейкой элиты. Лишь первое поколение детей нынешних получивших собственность высших чиновников входит во власть и учится управлять Россией как своим единственным наследством. Да, там болтаются и «золотые дети» кровавого бизнеса 90-ых, они раздражают не только народ, но и власть, но они элитой не являются. Гуляющие купцы никогда на Руси не входили в касту аристократов, то есть лучших. Условно говоря, Мара Багдасарьян никогда не станет равной Сергею Иванову-младшему, Дмитрию Патрушеву или Петру Фрадкову. Её там презирают ещё сильнее, чем в народе. 

Кто был ничем, тот станет всем?

Элита – это каста. Туда попадают лучшие, а не просто удачливые ловкачи. Лучшие – вовсе не значит самые добрые и морально ответственные. Ни в коем случае. Рокфеллер эпохи первоначального накопления вовсе не был самым моральным. Но он был лучшим. Ротшильд то же самое. Лучшие – значит самые умелые и последовательные. И ловкость, и удачливость им тоже были нужны, даже в преступлениях. Но они были лучшими в силу масштаба личности. Им удавалось то, что другие не могли сделать, будучи намного более криминальными и жестокими. Аль Капоне убил намного больше людей, чем первый Рокфеллер, но не стал так же богат и влиятелен. Он не попал в элиту. Значит, дело не только в этом.

Дело далеко не только в цинизме и степени жестокости. Вся элита Англии состоит из наркоторговцев, пиратов и ростовщиков. Это преступники с руками не по локоть - по плечи в крови. Но ум, напор, хватка и хищность у них была таковы, что они преуспели в борьбе за власть и богатство и столетиями удерживают завоёванные позиции. Столетиями! Менялись эпохи и общественные формации, но они оставались элитой, которая решала всё. Судьбы мира были в их руках. И не ими играли, а они играли всеми. И играют по сей день. Дружбы с ними и их представителями ищут все сильные мира сего. В наследство они получили не только власть и деньги, но и тайну удержания власти.

Конечно, наследство можно и промотать, но в их мире это считается дурным поступком. Элита не допускает проматывания наследства. Она требует его сохранения и преумножения. Понимая, что сохранять и преумножать нельзя там, где все теряют, они ищут модели развития – разумеется, под своим управлением и при своём господстве. Им хватает сил все другие модели зарубить на корню вместе с их носителями.  Но их задача не ограничивается преследованиями альтернативщиков. Нужна реальная работающая экономическая модель. Следовательно, надо сделать так, чтобы у всех дела шли лучше, а не хуже. Для этого нужен особый порядок – и он рано или поздно будет установлен.

Особенности национальной элиты

В России наследственный путь формирования элиты очень скомпрометирован за последние 200 лет либеральной и левой  пропагандой. Но то, что либералы проповедовали для нас, они не употребляли для себя. Там демократия – ширма для плебеев. Власть в мире по-прежнему у семей. И если Россия хочет не испытывать по три раза за век крах государственности из-за предательства чиновничьей и предпринимательской элиты, ей придётся встать на путь возрождения элиты национально-семейственной и наследственной.

Это будет порождать социальное напряжение и критику оппозиции, ибо это неравенство – противоречие Конституции, но другого пути формирования качественной элиты не существует. Всегда дети руководства имеют больше шансов, чем дети рабочих. Чиновники – не элита и никогда ею быть не смогут. Это обслуга, а не господа. Предприниматели тоже не элита. Дети Потанина, Дерипаски и Абрамовича никогда элитой не станут. Это нувориши и дети нуворишей. Элитой станут дети тех чиновников, которые десятилетиями тащили на себе Россию в силовых структурах и отстояли её в боях с Западом.

Есть группа силовиков, брошенных на ключевые отрасли промышленности и транспорта. Тут сложнее, есть исключения из этого правила, но потерявшие чувство реальности чиновники были отправлены в своё время в отставку и потеряли посты. Страсть к шубохранилищам кого-то подвела. Путь в элиту закрылся, хотя деньги и остались.

В целом же картина такова, что чем важнее для государства была деятельность родителей, тем лучше подготовлены их дети к наследованию и сохранению позиций. Ведь им некуда бежать, а терять есть что. Перетряхивать окружение президента раз за разом в стремлении улучшить его работу очень опасно. Не факт, что новые будут талантливее и умнее. А вот потерять лояльных сторонников и остаться одному можно в два счёта. Если Путин четвёртый раз за столетие откроет «огонь по штабам», не останется ни штабов, ни армии, ни страны. Проблемы качества штабов решаются иначе.

Опыт ошибок элиты приводит к необходимости его осмысления и преодоления причин поражений. На это нужно время. Процесс вызревания стремящейся к суверенитету национальной элиты – это процесс нескольких поколений. Если постоянно его прерывать, он так и не состоится. Элита растёт медленно, как дерево, на котором обрезают усыхающие ветки, поддерживая свежие ростки.

Именно в этом причина терпимого отношения Путина к нынешней элите, чьи пороки Путин знает даже лучше, чем общество и оппозиция. Но нужно признать: путь репрессий и революционного обновления элиты не влечёт роста её качества и не является гарантией от её перерождения. Следовательно, задача  повышения качества элиты лежит в другой плоскости и решается только в процессе эволюции.

Эволюция – это не застой, а чередование фаз активности административной элиты и её планомерной ротации. Но обязательно за спинами администраторов должны стоять семьи. Те, которые заказывают политику и смогут так погрозить пальцем казнокрадам и предателям, что они испугаются этого намного сильнее, чем окрика президента. Другого реального пути сохранить и усилить государство и его правящий класс, увы, не существует.

Ответ на статью Александра Халдея
Владимир Павленко. Элитарная семейственность vs. государственные интересы

Люблю статьи Александра Халдея: они всегда отличаются широчайшим кругозором, информированностью и аналитической глубиной. Примеров приводить не буду, ибо их много, и они у всех на виду. Однако случаются и исключения. При всем уважении к очевидной авторской компетентности не могу согласиться с главным выводом статьи «Почему Путин бережет российскую элиту?», вышедшей 11 февраля на сайте ИА REX о том, что безальтернативным принципом элитарного строительства является семейственность. И что другого нам, в России, не дано.

И дело даже не в неубедительности аргумента «у всех так», который выглядит поверхностным в исторической ретроспективе как нашей страны, так и других государств, включая так называемые «развитые» (термин столь же распространенный, сколь и неверный, оперирующий трижды извращенной и переиначенной под постмодернизм теорией модернизации в прочтении отнюдь не «автохтонов» Вебера и Дюркгейма, а их эпигонов Белла, Ростоу и Бжезинского). Проблема – в методологической несостоятельности данного утверждения, учитывающего лишь национальный, то есть видимый срез общественной стратификации, а также в игнорировании теоретической стороны вопроса, упирающейся в разработки политической мысли.

Прежде всего, в классическую теорию элит итальянского социолога Вильфредо Парето. Иначе говоря, представления, изложенные в обсуждаемом материале, являются не чем иным, как абсолютизацией частного: взятием за образец современного опыта ограниченного круга конкретных стран, причем, без учета его неоднозначности и пройденных этапов развития, которое, между прочим, осуществлялось диалектически, то есть методом единства и борьбы противоположностей. И лишенным рационального основания распространением этого опыта на все эпохи и все страны, включая Россию. Помимо претензий на несуществующую универсальность, такой подход обладает и еще одним «проколом»: он ненавязчиво, как бы исподволь, внушает читателю естественность и благостность капиталистического неравенства возможностей, отрицает социальность и защищает нынешние олигархические порядки.

При этом как бы не замечается, что попытки отделить приверженность суверенитету от компрадорства на основе «семейного подряда» не опираются ни на какие объективные критерии, даже на приснопамятную гайдаровскую градацию отношений власти и собственности. Между тем, даже в ней небезосновательно констатировалось, что в отличие от Запада, на Востоке не собственность формирует власть, а власть – собственность. И какие после этого «семьи» и «семейственность»?

Конечно, Гайдар в выводах предлагал сделать «как у них», стыдливо при этом умалчивая, что в чужую систему можно войти только на условиях вассальной зависимости, и что следуя этим условиям сформированные на основе собственности российское элиты навсегда останутся «пятой колонной» или, по выражению Федора Тютчева, «холопами» «просвещенной» Европы. Так получается, что и здесь нам, по сути, методом промывания мозгов, предлагают следовать тем же гайдаровским рецептам, только с позиций якобы патриотизма.

Не обратил бы на это столь пристального внимания, если бы не увидел в этом примере не просто эпизод и даже не прецедент, а системный вброс с зондажом общественного мнения. И А.Халдей в этом далеко не первый.

На прошедшей в конце ноября прошлого года в Общественной палате России научно-практической конференции «Аналитика развития, безопасности и сотрудничества: Большая Евразия – 2030», на одной из ее секций, солировал некто проф. Владимир Лепский, который в отстаивании подобных позиций договорился до того, что предложил (и предположил скорое внедрение) дифференцированного избирательного права, с зависимостью количества и «качества» голосов от социального и имущественного статуса их носителей. Общих мыслей не улавливаете, читатель? Первым адептом подобной, откровенно неонацистской программы стал присно памятный Гавриил Попов, разразившийся в марте 2009 года пространной статьей «Кризис и глобальные проблемы».

Очень рекомендую ее перечитать, чтобы понять, откуда у подобных «элитарных» идей растут ноги и рога. Они – из стремления подвергнуть человечество принудительной сегрегации на полноценных и неполноценных, с постепенным низведением последних до статуса «не вполне людей», на соответствующее обращение с которыми снимаются определенные табу. Зоотехник ведь не убивает, он просто «регулирует поголовье».

Еще рекомендую по этому вопросу концепцию «многоэтажного человечества» Сергея Кургиняна, которая и описывает, разумеется, подвергая критике эту систему взглядов, отталкивающейся, между прочим, от гностических, оккультных школ.

Вот и А. Халдей подтверждает обоснованность этой критики, проговариваясь по Фрейду: «Элита – это каста…». А все остальные? - Быдло? И какая такая «каста» нынешняя российская элита – брахманы, кшатрии, ваща?.. По мне, так это именно ваща, думающие, что они – брахманы или кшатрии (метафизика денег, поклонение мамоне, что поделаешь?). Об этом еще генерал Черкесов писал президенту Путину в статье о трансформации воинов в торговцев. И получил в ответ: «Чтобы бросаться такими обвинениями, самому нужно быть без греха».

Ну и чего же А. Халдей до конца-то мысль эту не доводит, не договаривает? Герберт Уэллс в «Машине времени» ее довел, разделив человечество на элоев и морлоков (даже в слове «элои» угадывается элита). Алексей Толстой в «Гиперболоиде инженера Гарина» тоже довел, предложив модель «золотого века» во главе с сотней семей новых «патрициев». И Иван Ефремов в «Часе быка» довел до конца эту мысль, отделив «джи» - долгоживущих от «кжи» - короткоживущих, путь которых по исполнении 25 лет лежит в «храм смерти». А вот А.Халдей ее не доводит. Стесняется? Выжидает - время еще не пришло? Ну, так мы ему поможем.

Итак, официальную политику и историю нам обычно представляют именно так, как об этом и пишется в обсуждаемой статье, – взаимодействием государств, межгосударственных союзов и международных организаций. Между тем, имеется еще один срез – неформальный, связанный с влиянием на мировые дела закрытых транснациональных субъектов, как об этом совершенно справедливо еще в 2013 году заявил на Всемирном Русском Народном Соборе Андрей Фурсов, сказавший о «втором контуре власти» в лице закрытых транснациональных субъектов.

Первый взгляд отражен на политической карте мира государств, второй – на неопубликованной открыто, но реально существующей карте сфер влияния транснациональных банков и корпораций. Кроме того, коль скоро субъекты «второго мира» и группы их интересов – транснациональные, то речь идет уже не о национальных, а транснациональных элитах. Не буду пересказывать уже давно написанное, просто адресую интересующихся к 6-й, 7-й и 8-й главам собственной монографии «Глобальная олигархия. Кланы в мировой политике: история и современность» (М.: ОГИ, 2015. – 720 с.).

Из них особенно важна для понимания сути нашего вопроса 7-я глава: «Глобальная элита и глобальная альтернатива: олигархи, аристократы и другие». В ней подробно раскрывается как генезис существующего «элитарного» миропорядка, так и его исчерпанность, неспособность обеспечить развитие ни национальных государств, ни человечества в целом. В  том числе по причине встроенности национальных элит в глобальную. Но не только.

О причинах и составляющих этой неспособности аргументировано и интересно пишут многие, но лучше и подробнее всех – экономисты Валентин Катасонов и Михаил Хазин, раскрывающие данную тему не в обзорном плане, как А. Халдей, а на фундаментально-научном уровне. В плоскость прикладных, причем актуальных политических концепций эта тема переводится практикой движения «Суть времени» того же Сергея Кургиняна, и общественность буквально на днях получит возможность в этом убедиться.

Теоретическая основа для понимания перехода от национальных к транснациональным и далее к глобальной элитарной конструкции – это концепция ультраимпериализма Карла Каутского (1914 г.). Она предсказывает поглощение самым сильным национальным империализмом всех остальных и, вследствие этого, перенос на международные отношения практики синдикатов и картелей. Именно ей В.И. Ленин противопоставил концепцию империализма как высшей и последней (!) стадии капитализма, и в основе этого вывода содержалось стремление вывести Россию из процессов, указанных Каутским, путем решительного революционного разрыва с мировыми элитарными трендами.

И можно сколько угодно рассуждать об «ошибках» И.В. Сталина, преодоленных-де «только в ходе войны», не замечая при этом очевидной непреложности того факта, что генералитет победителей более, чем наполовину состоял из «безродных» прапорщиков, поручиков Первой мировой и Гражданской войн, и красных командиров «от сохи», гнавших родовитый прусский генералитет от Москвы и Сталинграда до Берлина и Вены.

Практически же первая попытка установления элитарной транснациональной, а затем и мировой власти была предпринята по итогам Первой мировой войны, которой предшествовала трансформация этих планов в эту самую практическую плоскость с помощью соответствующей системы теневых институтов – от Фабианского общества (1884 г.) к Обществу Круглого стола (1891 г.) Сесила Родса, от него – собственно к Круглому столу (1911 г.), известному также под именем «детсада» лорда Милнера. И далее – к разделению Круглого стола британскими Ротшильдами и их эмиссаром при Вудро Вильсоне полковником Хаусом на «Chatham House» (Лондон) и Совет по международным отношениям (Вашингтон).

Сейчас достаточно литературы, чтобы сделать самостоятельный вывод о том, что в основу организации и структуры этих институтов, исповедующих и проповедующих глобалистский элитаризм, положен опыт масонских лож, объясняющий многое. В том числе роль и место двухпартийных систем как воплощения масонского принципа «партнерства в буржуазной конкуренции» (это никакой не Павленко придумал, об этом в книжке «Вольные каменщики» написал Александр Гизе, «великий мастер» Великой ложи Австрии в 1986-1995 гг.; разумеется, с 33-м градусом посвящения шотландского обряда).

Дальнейшее, уже глобальное развитие эта система, собранная вокруг англосаксонского элитарного центра, получила уже после Второй мировой войны. Мы же упомянем еще об одном звене, без которого реализация целей и задач, поставленных олигархией перед элитами Первой мировой войны, являлась неосуществимой, точнее, вела в никуда, - создание в декабре 1913 года Федеральной резервной системы (ФРС), после чего можно было начинать. И элиты, включая русскую, «семейную», – начали.
Так какие же задачи им поставили? Для чего развязывали общеевропейский апокалипсис? Не ради саморекламы, в которой не нуждаюсь, а чтобы не изобретать велосипед, приведу фрагмент из упомянутой «Глобальной олигархии…». Результатом создания системы упомянутых институтов стал «перенос династического принципа монархий из государственной в частную сферу, то есть в бизнес. Превратившись из империй в бизнес-империи, правящие династии перестали быть хранителями государств, их истории и их традиций; теперь они охраняют интересы крупного капитала.

Поэтому и руководство стратегическим развитием, особенно в западном центре “денежной цивилизации”(термин В. Катасонова. – Авт.), с тех пор относится не к государственной, а к корпоративной сфере. Государства же, даже такие мощные как США, Великобритания, Франция, Германия, скорее воспринимаются правящей, преимущественно космополитической бизнес-элитой не как отечество, а как инструмент политической или, если потребуется, и вооруженной защиты своих бизнес-интересов. И именно с этой точки зрения следует подходить к множащимся особенностям и специфике внутренней и внешней политики тех же США» (Там же, с.195).

Отвлечемся - А.Халдей об этом и пишет. Но это означает, что он – по доброй воле или по принуждению – примеряет на себя роль адвоката системы внешнего управления, в которой российские национальные интересы – через «семейную» элиту – подчинены глобальным. Почему? Продолжим цитату:

«Где-то, как в англосаксонском мире, подобный олигархический взгляд на государства как на свою вотчину доминирует безраздельно; в других частях Запада, например в Германии, это проявляется в меньшей степени. Но все равно проявляется и, что важно, в условиях глобализации такая точка зрения расширяется. Но чем дальше от Запада и беднее страны, тем тоньше становится верхний слой компрадорских бизнес-элит. Тем слабее оказывается их связь с обществом, и тем сильнее и непримиримее - противоречия с большинством этого общества. И тем теснее эти элиты жмутся к западным “партнерам”, прорывая ров между собой и народом и превращая этот постоянно углубляющийся ров в пропасть.

Получается, что наиболее жирным и толстым компрадорский “элитарный” слой является на Западе, в глобальном центре. Этого незаметно потому, что компрадоры ядра капиталистической мир-системы, в отличие от своих периферийных “коллег по цеху”, продают себя не внешнему противнику, а внутреннему, точнее внутрисистемному, которым и выступает глобальная олигархия. Она ведь не воспринимается, скажем, американским населением как “чужие”, и потому действия компрадорской элиты не выглядят предательством. По мере перехода в незападную мировую полупериферию компрадорский слой утончается и на периферии почти окончательно исчезает…

С этим главным изменением тесно связано и второе. Поскольку вслух говорить о приобретении властью признаков “частной лавочки” считалось и считается “не комильфо” (хотя вот этого-то А. Халдей и не боится. – Авт.), эту информацию стали придерживать и прикрывать от сограждан. Отсчет практики “двойных стандартов” в нынешнем, привычном нам, виде как раз и ведется именно с того, что реальной властью общественное мнение продолжало считать политиков, в то время как на самом деле ею стали олигархи. И именно отсюда двойные стандарты перекочевали в другие сферы экономической, общественной и политической жизни.

Верхушки элит, вопреки В. Парето, перестали быть государственными и превратились в частные. Это к вопросу о том, откуда берется само компрадорство, которое выглядит предательством только с моральной, нравственной точки зрения. С позиции же денег мораль и нравственность либо тесно связаны с прибылью, либо вообще отсутствуют... Компрадор, по крайней мере в душе, – не враг своей стране. Он лишь в большей степени друг собственным интересам и при возникновении конфликта с государственными интересами решает его, разумеется, в свою пользу, только и всего.

Тем не менее, основные постулаты теории элит В. Парето не утратили актуальности. Только пользоваться ими нужно с полным пониманием той коллизии, которую мы только что обсудили. В приложении к современности эти постулаты ограничиваются лишь одним: нынешние элиты, с переходом их верхушек в частное качество, перестают быть сменяемыми, хотя тот же Парето, между тем, обращал внимание как раз на сменяемость, “циркуляцию” элит, как на неотъемлемое условие их эффективности. Сменяемость же становится признаком элит второго, низшего уровня – политиков.

Значительная часть представителей государственной власти, находясь в зависимости от несменяемой частной власти, “циркулирует” и ротируется с подачи именно этой частной власти, хотя публично это выглядит как “народный выбор” на выборах.

Таким образом, если обобщить эти рассуждения применительно к теории элит В. Парето, то нетрудно убедиться, что переход династического принципа в бизнес разделяет элиту уже не по сферам деятельности (на них она делилась всегда, и Парето на это указывал). А по уровням “элитарности”, которые определяются сменяемостью или несменяемостью “элитариев”. Несменяемые бизнес-элиты – назовем их “духовными” или “ценностными”, ибо они являются хранителями ценностей частной, “концептуальной” бизнес-власти и, как и сохранившиеся монархии, отделены от сменяемых элит барьером (или рвом).

В рамках существующего порядка вещей этот ров непреодолим, и измениться эта ситуация может только с изменением общего порядка вещей. Поэтому “духовной”, ценностной элите “конец истории” и Конец Времен в виде “золотого века” необходимы именно для того, чтобы сделать изменение порядка невозможным. И установить вечное господство “высших” над “низшими”, в том числе людей – над “не совсем людьми”. Сменяемые элиты мы назовем “функциональными”, исполняющими волю “духовной” элиты. И, зафиксировав эти термины, рассмотрим спектр различий, особенностей, а также пути взаимодействия “духовной” и “функциональной” элит в следующей главе 8-й, специально этому вопросу и посвященной» (Там же. С. 195-197).

Подведем краткий итог этим рассуждениям. Элитарная «семейственность» - прямой путь к внешнему управлению, частью которого эти «семьи» являются естественно, в силу своих объективных (деньги и недвижимость) и субъективных (пристрастия) интересов. Силовики-службисты, которых А. Халдей противопоставляет либералам, ничем в этом смысле от последних не отличаются.

«Концептуальная» власть на Западе – это олигархический бизнес, в своем «топе» - верхушки компаний по управлению активами на триллионы (я не оговорился) долларов, соединенные «Группой тридцати» (G30) с центробанками, которые пляшут под дудку «коллективного мирового центробанка», конкретно – Банка международных расчетов. (Отсюда «лакмусовая бумажка» подлинной «национализации» элиты – выход России из Базельского клуба, куда ее под выборы 1996 г. и «семибанкирщину» втащил не кто иной, как Евгений Примаков, это к вопросу о силовиках).

«Концептуальная» власть в России – традиционно не бизнес, но именно силовики, точнее спецслужбы. Но сегодня все они своими интересами увязли в материальной субстанции, которой отдают предпочтение перед любыми концептами в идеологии. Кроме того, идеологические расхождения между, скажем, «капиталистическим» ФСБ и особенно СВР и «социалистическим» ГРУ неким «конвергентным» образом растворяются в бизнесе, в котором те и другие сидели и сидят по уши. А кто «рулит» мировым бизнесом и устанавливает соответствующие правила игры и порядки, мы уже осведомлены. Так что нужно не копировать чужой опыт, а создавать глобальную альтернативу, в которой все устроено поперек тому, как «сложилось», точнее сложили, в остальном мире.

Некапиталистическую, то есть социалистическую, мир-систему, параллельную нынешнему капитализму. И проблема борьбы с перерождением элит решается в ней отнюдь не легализацией семейственности (А.Халдей предлагает здесь пустить козла в огород), а дополнением руководящей идеологии соответствующей метафизикой, которая в отличие от идеологии играет в долгую, потому что не «остывает» (см. опыт Церкви). То есть двойным зажимом элит и жесточайшим с них спросом. Чтобы элитарность рассматривалась не привилегией, а ответственностью. Не интересы и вообще не материальное, пусть и государственное сохранение, должны быть в матрице элитарного сознания, а идеальное - высшие смыслы бытия. Материальное же к нему приложится, причем, автоматически; а вот без идеального – оно не имеет шансов на выживание.

Почему элита до сих пор так ненавидит Иосифа Сталина? Ивана Грозного? Потому, что они заставляли ту элиту, их предшественников, служить стране и народу, а те не хотели и сопротивлялись, за что подвергались репрессиям. И за это же самое – принуждение элиты - и того, и другого вождя буквально боготворит народ, что нынешнюю элиту крайне возмущает, и она идет на любые подлоги, чтобы факт этой народной любви затушевать, выхолостить, опошлить и обратить против самого народа.
Какая, простите, семейственность? Она эту дилемму разве разрешит? Или она призвана служить совсем другим целям: например, более эффективно сдерживать оппозиционные настроения в народе?

Продолжим цитату из «Глобальной олигархии…». Итак, «В. Парето рассматривает понятие элитарности, обращаясь к четырем основным группам, на которые подразделяется население или, по-научному, социум. Это элиты, контрэлиты, антиэлиты и неэлиты. Как видим, собственно элитных групп три, четвертая к элите отношения не имеет. В чем различия этих групп между собой?

С элитой – действующей властью – все обстоит точно так же, как и с неэлитой – народом. Элиту отличает принадлежность к власти, как и народ – отсутствие такой принадлежности. “В Риме, – приводит пример В. Парето, – тот, кто становился императором, как правило, включал своих вольноотпущенников в высший класс, более того, часто – в правящую элиту”  (Компендиум по общей социологии // Антология мировой политической мысли. В 5-ти т. / Под ред. Г.Ю.Семигина. М., 1997. Т. II. С. 62). Добавим к этому, что это происходило и происходит не только в Риме. И не только в те стародавние времена.

Контрэлита – та же элита, но не во власти, а в оппозиции. Она готова к власти и располагает социально-политической базой, программой деятельности, кадровым резервом и т.д. Классическую контрэлиту нельзя путать с тем оппозиционным типом, который сложился в двухпартийных системах Запада, то есть с системной оппозицией, действующей в границах того же буржуазного проекта, что и власть. Генри Киссинджер называет феномен двухпартийных систем принципом “лояльной оппозиции”. Смена тех и других у власти уравнивает их в статусе и стирает между ними объективные различия, оставляя лишь субъективные(Дипломатия. М., 1997. С. 739). В главе 9-й мы познакомимся с интересным документом – Манифестом банкиров. Содержание его доказывает не только субъективность таких различий, но и общее руководство, осуществляемое и властью, и оппозицией в подобных системах, как и их сменой, со стороны глобальной олигархии.

Характерный признак антиэлиты, который коренным образом отличает ее от контрэлиты, – в подверженности интеллигентствующей, гламурной рефлексии. Именно она, эта рефлексия, формирует у антиэлиты, в значительной мере представленной прозападными интеллектуалами и “богемой”, болезненно-декадентское, навязчиво оппозиционное мировосприятие, исполненное высочайшим самомнением, чрезмерно-запредельным представлением о собственной общественной значимости. И эти родовые качества антиэлиты причудливо сочетаются в ней с комплексом общественно-политической неполноценности, что не позволяет интеллектуальному, сценическому и светско-потребительскому “гламуру” ни формулировать, ни выдвигать, ни тем более продвигать какие-либо содержательные программы…

Теория элит В. Парето – не единственная, хотя и считается классической. Совместим ее с современными ей теориями Гаэтано Моски и Роберта Михельса, а также с более поздними теоретическими построениями в этой сфере – “миросистемной” теорией Иммануила Валлерстайна, неоэлитаристской концепцией… и другими. Выяснится, что глобальной элитарности присущ определенный менталитет, который выражает ее взгляд на мир и отношение к жизни. Прежде всего, в условиях глобализации элитарный статус не просто выводится на мировой уровень, но и дополняется “мессианством”. Управление начинает восприниматься не задачей, а некоей сакральной миссией, доступной лишь “посвященным” (заметим: разве не к этому, между прочим, масонскому принципу взывает А. Халдей? – Авт.).

Следует признать родоначальниками такого подхода британскую элиту, у которой нашлось немало не только поклонников, но и эпигонов, которые в стремлении “переплюнуть” вызывавших восхищение англичан неоднократно вступали с ними в конфликты… (далее в тексте монографии следуют многочисленные свидетельства копирования нацистами именно британской элитарной практики, которую известный немецкий профессор Мануэль Саркисянц приводит в нашумевшей и запрещенной в Британии и Германии книжке “Английские корни немецкого фашизма”. – Авт.).

“Английский Бог, сражающийся с богами неверных, воинственный Бог Ветхого Завета, противостоит Богу Достоевского, его представлениям о русском Христе, спасителе мира”, – раскрывает метафизическую сторону англосаксонских претензий на “сверхчеловечность” Фридрих Брие. Отсюда произрастают оккультные, “интегральные” корни глобального элитизма: в основе у него с одной стороны – английская масонская квазидуховность, а с другой – античный философский герметизм и реформаторско-просвещенческий, диалектический гностицизм… “Расовые предубеждения, порожденные английским протестантством, …к несчастью, стали определяющим фактором в становлении расовых отношений во всем западном мире”, – сокрушаясь, признает один из апологетов глобального англосаксонского доминирования Арнольд Тойнби.
Чрезвычайно важные для воспроизводства глобальной элиты требования к ее будущим кадрам предлагаются документами Римского клуба. Определяемые как “способность управлять”, они включают необходимость учить элиту руководствоваться приоритетностью глобальной проблематики, то есть выводят принцип элитарности на мировой уровень (противопоставляя ее национальным интересам. – Авт.). И предлагают воспитывать в ней ряд специфических качеств.

Среди таковых особое внимание отводится гибкости и умению менять точку зрения по мере более глубокого понимания ситуации. Упоминаются способность к инновациям и готовность к изменениям, сочетание соответствующей этической позиции с эффективностью, отношение к стратегии и тактике как к средству, а не цели и т.д. (Кинг А., Шнайдер Б. Первая глобальная революция. Отчет Римского клуба // Римский клуб. История создания, избранные доклады и выступления, официальные материалы / Под ред. Д.М. Гвишиани, А.И. Колчина, Е.В. Нетесовой, А.А. Сейтова. М., 1997. С. 247).

Глобальный элитизм абсолютизирует свойственные Западу технократические подходы, которые распространяются на управление не только производством, но и обществом. Рвущиеся в глобальную элиту российские неофиты даже не скрывают, что связывают будущее с фашистской перспективой. Вслед за Гавриилом Поповым, на этом поприще “отличается” Алексей Чумаков – один из составителей горбачевской энциклопедии “Глобалистика”, который во вполне нацистском духе градирует народы на некие, как ему представляется стабильные, “естественные” группы.
“Способным к технологическому развитию” людям Запада он противопоставляет, видимо, “не вполне людей”: тех, кто “не производит, а только адаптирует инновации”, а также “неспособных даже использовать чужие изобретения” (Глобалистика. Международный энциклопедический словарь / Под ред. И. И. Мазура, А. Н. Чумакова. М.,-СПб.,-Нью-Йорк, 2006. с.341) (там же, с.198-201).

И далее – буквально калька с того, что предлагает нам автор обсуждаемой статьи.  «В полном соответствии с этими тенденциями, по мере объединения и интернационализации, если не сказать космополитизации, элит, критерием элитарности в русле “мессианского” самоощущения начинает признаваться не компетентность, а обладание ресурсами власти. В элитную организацию вносится особый внутренний порядок, свойственный тайным обществам.

Например, знаменитое правило “Chatham House”, в соответствии с которым участники дискуссии вправе использовать информацию, полученную в ходе того или иного закрытого мероприятия, но при этом не имеют права разглашать ни личность, ни принадлежность докладчика или любого другого его участника. На этой основе начинает формироваться некий “элитный стандарт” – ранжир, образ жизни и действий, которому в неписаном порядке и под страхом обструкции обязаны следовать все “избранные”. Подобный стандарт действует в любых ситуациях и распространяется, в том числе и на экстремальные случаи, когда вопрос ставится о жизни и смерти…

Такой же “элитный стандарт” в виде концепции “золотого миллиарда” предлагается и западным “массам”. По главе 3-й мы помним, что появление такого “массово-элитного” стандарта предвидел еще Фридрих Энгельс, который указывал на классовое партнерство английской буржуазии и пролетариата в колониальной эксплуатации. Так, спекулируя на глобализации или отчасти действительно пользуясь ее плодами (от глобализации выигрывает состоятельная часть общества, которая становится еще богаче; бедные же продолжают беднеть еще быстрее), начинают неявно, но последовательно очерчиваться контуры того, что автор именует мировой или глобальной элитой» (Там же, с.202-203).

Рассуждать на тему не просто бездоказательности, а просто-таки подрывного для российской государственности характера «элитаристских» идей А.Халдея, ввергающих нашу страну во внешнее управление, можно еще долго, но не буду превышать разумных объемов анализа.

Подведем краткий итог.

Первое. Семейственность как основа элиты – часть глобалистской концепции встраивания России в пресловутый «новый мировой порядок» на правах периферии, если не сказать колонии, англосаксонского Запада. Правда, на Западе ее стыдливо замалчивают, пытаясь спрятать в демагогии о правах человека и «общечеловеческих» ценностях. Для этого вперед вытаскивают государства, межгосударственные союзы и международные организации, пытаясь представить всемирно-исторический процесс делом именно их рук. И всячески маскируют транснациональные субъекты, ибо, если их раскрыть, водворив на принадлежащее им по праву место субъектов глобальной политики, выяснится, что это такие сети, которые пронизывают государственные границы, сплачивая участников интересами, далекими от нужд их государств и обнуляя суверенитеты.

Эта точка зрения на семейственность прямиком отправляет нас к произрастающему из перестроечных и ельцинско-гайдаровских времен стремлению так называемого «креативного», «просвещенного» класса присоединиться к глобальной элите. Все, чем жили постсоветские элитарии, которых А.Халдей предлагает канонизировать, превратив в «точку сборки» и «скрепу» государственной консолидации, - это противоестественное с геополитической и цивилизационной точки зрения стремление превратить Россию в часть Запада. А русских – в прилагательное к слову «европеец». Заслуживают ли адепты этого видения таких почестей и роли, которой они не соответствуют в принципе, – в этом имеются очень большие сомнения.

Второе. Разговоры о «семейном подряде» в элитной самоорганизации есть попытки сохранения в России современного тупикового статус-кво. К этому сохранению автор обсуждаемой статьи призывает и Владимира Путина, надеясь, что он не вырвется за рамки этого порочного круга. И не использует возможность, предоставляемую ему неизбежной победой на выборах, для суверенизации внутренней политики (при том, что во внешнеполитической сфере такая суверенизация волей-неволей, под влиянием объективных трендов, уже произошла.

Между тем, выиграть в системе, функционирующей по чужим правилам, невозможно. Если уж и брать на вооружение какой-то англосаксонский опыт, то только вот такой: «Если правила игры не устраивают джентльменов, джентльмены меняют правила». Красный проект правила поменял по факту своего рождения. В результате США не вступили в Лигу Наций, признав провал собственного проекта англосаксонских элит, и началась подготовка к новой мировой войне, в которой англосаксы снова своих целей не достигли.

Тогда терпение окончательно лопнуло, и началась политика, метафорически выраженная следующим афоризмом Дэвида Рокфеллера: «Частная власть интеллектуальной элиты предпочтительнее самоопределения наций». Сегодня этот постулат отстаивает А.Халдей (хотя и не только он), рассчитывая, что все новое – хорошо забытое старое. Но мы-то это «старое» не забыли. И не собираемся этого делать. Поэтому без ответа подобные эскапады не оставляем и не оставим впредь.

Таким образом, проповедь семейственности в руководстве государственным строительством – есть, с одной стороны, апелляция к исторически отжившему порядку вещей, а с другой, - попытка подменить суверенитет внешним управлением, осуществляемая под прикрытием лозунга о его защите.

Третье. Существующая российская элита в своей основной массе – фундаментально прозападная, даже если она декларирует патриотические ценности. Эти издержки позднесоветского бытового мировоззрения («капитализм загнивает, но как пахнет…») уже «не лечатся». Соответственно, в повестке дня стоит отнюдь не сохранение элиты, а максимально плавная, без потрясений, ее ротация.

Грубо говоря – Матросов и Чубайс, Зоя Космодемьянская и Абрамович в одной голове не уживаются и не уживутся. Получится или нет – зависит не столько от внутренней, сколько от внешней ситуации, а именно от вопроса: сколько у нас времени до большой войны, в которую Россия, как и сталинский СССР, должна вступить без «пятой колонны».

Иначе говоря, менять элиту все равно придется. Но вот с какой скоростью – это основной вопрос. Ротация, разумеется, предпочтительнее репрессий, но это утверждение верно только для начала условных 30-х годов, а не для их конца, когда важнее станет результат, а не методы. Ибо именно он – решающее условие нашего исторического самосохранения. Соответственно, никакого разговора о легализации нынешней элиты «на вечные времена» не идет, и идти не может. Условием для модели, декларируемой А.Халдеем, является признание народом итогов приватизации, а этого признания нет, и не предвидится.

Четвертое. Проблемы современной России лежат в проектной плоскости. С точки зрения проектной теории, развитию которой я посвятил свою докторскую диссертацию, противостояние России и Запада – главное содержание всей второй половины второго тысячелетия. В этом противостоянии (отдельная тема, но все же) оба противостоящих субъекта пережили по четыре проектных трансформации и застыли в преддверие пятой.

Нынешняя элита формировалась под проект «вхождения в Запад» в качестве его периферии; для суверенитета она фундаментально непригодна. При этом порядок формирования проекта следующий. Сначала появляется идея (высшие смыслы), затем – проектная элита, за ней – опорная страна и т.д. Нынешняя российская элита не является «проектной», ибо представляет собой продукт попытки завершения российского проекта вместе со всей тысячелетней преемственностью – рожденный ползать, летать не может. И не сможет. Опыт Народного Китая, который последовательно занимается тем, что именуется «национализацией элиты», на протяжении нескольких десятилетий – да будет нам в помощь.

Пятое. С исторической точки зрения это неправда, что русская элита всегда была «семейной». Она была служилой, родовой. Семья - экономическое, клановое, преимущественно мафиозное понятие, в отличие от родов, у истоков которых стояли суверены времен феодальной раздробленности, что привели свои уделы в единое централизованное государство и потому пользовались правами его сооснователей. Ровня ли им нынешние олигархи или бредящие «Россией, которую мы потеряли» мечтатели, предел стратегического видения которых – борьба с памятниками, переименование улиц и открытие памятных досок интервентам-предателям  – большой вопрос.

На который народ, на 80-90% ориентированный просоветски, в русле императивов социальной справедливости, ответ давно дал. И он явно не в пользу теоретических построений А.Халдея, если на что серьезное и рассчитанных, то на институциональное внедрение идей сегрегации и социального апартеида, причем, откровенно кастового пошиба. Если довести эти идеи до логического конца, то впереди маячит новый генеральный план «Ost» с элитой в роли полицаев при оккупантах и согнанным в резервации народом. Такие идеи, как уже неоднократно приходилось отмечать, в «элите» витают.

И ознакомиться с ними «в полный рост» можно в завершающей книге анонимного четырехтомника «Проект Россия». Там записано, что государство по имени Россия прекратит существование, но перед этим спасет человечество, по крайней мере ту его часть, что захочет спастись. Это и есть натуральный генеральный план «Ost»: пригласить сюда иностранцев с терпящих бедствие и экологически загаженных территорий. И именно под этот проект, а не только под распил либералами «зеленых» грантов Запада, Россия собирается ратифицировать Парижское климатическое соглашение. Тем, кто собирается сюда в качестве колонистов, нужны нетронутая природа и ее ресурсы, которые они по всей планете считают своей собственностью.

И последнее. Элитарная семейственность – неотъемлемый элемент системы глобального ультраимпериализма, которую Советская Россия покинула в момент ее основания, и в которую ее вернули «творцы» обвала страны. Это типологический признак капитализма, который без него не может существовать, ибо конечными бенефициарами мировой экономики действительно являются несколько десятков семей, принадлежащих к высшему звену глобальной элиты.

Это просто смешно: Жак Аттали возвещает век «нового номадизма» (кочевеничества), в котором преуспеют те, кто двигается, не замечая границ, а в обсуждаемом материале этот космополитический человеческий материал, не имеющий ничего общего ни с патриотизмом, ни с национальными интересами, объявляется «новой элитой». Неужели невооруженным глазом не видно, что нам нужно нечто другое, что угодно, но только не это? Что именно? Это и есть одновременно и тема дискуссии, и главный вопрос, от ответа на который зависят судьбы страны и мира в XXI веке.
 
/ Мнение автора может не совпадать с позицией редакции /