— Константин Анатольевич, заседание Госсовета России было посвящено региональной промышленной политике. Среди его основных разделов — потенциал развития региональной промышленности, доступ к источникам финансирования, поддержка развития экспорта промпродукции и другие. По Вашему мнению, на чём надо сосредоточиться в первую очередь?

— Для подъёма промышленности и сельского хозяйства в российских регионах необходимо, прежде всего, снизить ставку рефинансирования Центробанка с нынешних 7,75% до уровня инфляции по итогам 2017 года (около 2,5%). В большинстве развитых стран мира ставка кредитования находится в пределах 1–3%. Ставка ЦБ РФ снижается, но очень медленно, в результате кредиты коммерческих банков  по-прежнему  недоступны для предприятий реального сектора, от которых, к тому же, требуется залоговое обеспечение заимствований. Развитие экономики невозможно без подпитки доступными дешевыми и длинными кредитами.

На мой взгляд, политика Центробанка на сегодня — главный тормоз развития экономики российских регионов. Взятый ЦБ курс на борьбу с инфляцией душит деловую активность. Массовые отзывы лицензий у вполне жизнеспособных банков разрушают  кредитно-финансовую  систему страны — под лозунгами ее санации. Надо остановить внесудебную практику ликвидации кредитных учреждений! Региональные банки нашли свою нишу, они лучше знают специфику региона, могут принимать более оперативные решения по кредитованию — в этом их преимущества по сравнению с огромными неповоротливыми госбанками.

Произвольное уничтожение региональных банков, особенно средних и небольших создает огромные финансовые дыры, пагубно отражаются на всей экономике.

Одновременно необходимо защищать отечественных товаропроизводителей: протекционистские меры помогут повысить конкурентоспособность российских товаропроизводителей. Сырьевые и энергетические ресурсы для отечественных производителей должны быть дешёвыми, чтобы было выгодно их использовать внутри страны, а не вывозить за границу.

Высокотехнологичную продукцию должно быть выгодно производить именно в России. Это вполне реально — если использовать обратный налоговый маневр. Подпитываясь доступным кредитованием и сырьём, промышленность в регионах начнёт активно развиваться.

Совет ТПП РФ по промышленному развитию и конкурентоспособности экономики России, теме региональной промышленной политики посвятил одно из своих заседаний в конце ноября. Мы подготовили предложения, которые направили в адрес рабочей группы по подготовке Госсовета под руководством тюменского губернатора Владимира Якушева. Стратегия долгосрочного экономического развития России, подготовленная активом Совета ТПП, будет обсуждаться в рамках Московского экономического форума в апреле 2018 года.

— Некоторые российские регионы в рамках политики импортозамещения поддерживают своих производителей, возмещая им часть затрат на покупку оборудования, произведённых на местных предприятиях. Власти Тюменской области, например, стимулируют крупные нефтегазодобывающие компании для закупки продукции на местных предприятиях на миллиарды рублей. Как Вы оцениваете эффективность такой поддержки промышленности регионов?

— Подход правильный, поддерживать своих производителей, особенно высокотехнологичного оборудования, необходимо. Но в масштабах страны такая поддержка может привести к перекосу развития: богатые, обеспеченные природной рентой регионы продолжат богатеть, а бедные — беднеть. Государство должно следить за равномерностью развития всех своих субъектов. Политика поддержки и субсидирования своих товаропроизводителей должна носить не региональный, а общегосударственный характер.

— Развитие экспортного потенциала многих глубинных регионов тормозит слабая развитость транспортной и складской инфраструктуры. В частности, рекордный урожай 2017 года для аграриев Новосибирской области обернулся стихийным бедствием. Что можно сделать для помощи таким регионам со стороны федерального центра?

— Государственной политики в сфере сбыта зерна, его переработки в высокотехнологичную продукцию, решения вопросов логистики (своевременной доставки зерна до портов, развития элеваторной инфраструктуры) — как не было, так и нет. И действительно — рекордный урожай зерна оборачивается для аграриев стихийным бедствием, его просто некуда девать. Цены на зерно падают ниже некуда, и аграрии несут убытки. На мой взгляд, государственный подход по спасению урожая в том, чтобы заблаговременно договариваться о сбыте зерна из российских регионов в сопредельные зарубежные страны.

В конце 2017 года я побывал в Китае с рабочим визитом. Там с большим уважением относятся к российской пшенице и другой нашей сельхозпродукции: её отличают качество и экологичность. Китайская лапша из российской пшеницы получается втрое длиннее, чем из американской. Экологическая чистота имеет большое значение для Китая, где интенсивность сельского хозяйства такова, что с одного поля в год снимают даже не два, а по  три-четыре  урожая, почва перенасыщена удобрениями и химическими добавками.

Зерно — не единственный российский товар, интересный для КНР. Поднебесная в 2017 году только из США импортировала 90 млн тонн сои, и объёмы поставок растут. По качеству и экологическим показателям российская соя для китайцев предпочтительнее, она ближе и не содержит ГМО. Соя прекрасно растет у нас на Дальнем Востоке и в Сибири. Рядом с Россией есть гигантский рынок сбыта сельхозкультур, в частности, сои, объёмы закупок которых сопоставимы со всем урожаем, который выращивается у нас в стране.

— То есть речь об изменении структуры посевных, чтобы выращивать на Дальнем Востоке и в Сибири больше таких культур, как соя, с ориентацией на экспорт?

— Россия может сделать гораздо больше для расширения экспорта продовольствия. Для этого надо решить ряд технологических вопросов, согласований между Китаем и Россией. Китайцы предъявляют свои требования к содержанию белков в сое и соответствию своим санитарным нормам и стандартам. Наши фермеры зачастую не знают, каким требованиям должна соответствовать их продукция, чтобы её «на ура» покупали в Китае.

Нередко внутри страны искусственно создаются препятствия для своих производителей продовольствия. В 2017 году цена на сою на российском рынке упала на 30%. В результате рентабельность её производства в Приамурье и Приморье упала, многих аграриев это загнало в убытки. Причина в том, что некая крупная компания построила в России завод по переработке сои и приложила усилия к затруднению её экспорта в Китай.

Отсутствие внятной федеральной внешнеторговой политики приводит к тому, что частные локальные интересы тормозят развитие агропрома и экономику целых регионов. Минсельхоз и российское правительство многое могут сделать в плане регулирования цен на внутреннем рынке, обеспечения предсказуемости ценовой политики в сфере АПК.

По-хорошему , российские дипломаты, специалисты Минсельхоза и Россельхознадзора должны безвылазно сидеть в Китае, заниматься этой неблагодарной рутинной работой по стыковке и согласованию документов, продавливать наши интересы. Любой фермер в России должен знать, какие нормы надо выполнить, чтобы экспортировать свою продукцию в Китай или на другие рынки! Без этой информации производить сельхозпродукцию у нас рискованно: то выгодно, то невыгодно. Поступательного развития села не происходит.

— По итогам года Совет ТПП РФ по промышленному развитию и конкурентоспособности экономики России традиционно готовит доклад по своему профилю. Как вы оцениваете состояние конкурентоспособности российской экономики сегодня?

— Доклад будет подготовлен к марту 2018 года. Мы мониторим состояние дел по ведению производства в России по ряду параметров, в частности, смотрим, как изменилась за год налоговая нагрузка, стоимость кредитов. По предварительным данным, в 2017 году налоговая нагрузка выросла на 10%, появились дополнительные сборы по всем звеньям: стоимость перевозок, топлива, электроэнергии. Банковские кредиты  чуть-чуть  подешевели, но  по-прежнему  недоступны  из-за  чрезмерно забюрократизированной процедуры. Все это в докладе будет представлено в цифрах: общество имеет право знать, куда его ведет правительство. Пока экономический курс малоэффективен. Шаг вперед — полшага назад. Экономический рост по итогам года в пределах статистической погрешности — это несолидно для великой страны, накапливается отставание. Внятной экономической политики нет.

В новогоднем обращении Президент Путин обещал перемены в 2018 году. Но что послужит толчком к реальным изменениям экономического курса — Госсовет, подготовка к выборам, или формирование нового правительства, неизвестно. Мы ждём, чтобы эти перемены произошли как можно скорей.
/ Мнение автора может не совпадать с позицией редакции /