Однако война внесла свои коррективы. Некогда мирная обитель сейчас - одно из простреливаемых насквозь мест под Донецком. Вражеские снайперы держат тут всё под прицелом. Почти каждый день падают убитые и раненые. Вся церковь изрешечена осколками. Сильнее всего – её купол. В него попал уже не один снаряд. Да и внутри алтарь, иконы – всё носит следы обстрелов и разрушений. Один из ополченцев сказал: «Матушка-настоятельница, уезжая из-под огня, сказала – защищайте, ребята, церковь. А мы и не собираемся её отдавать».
 
Враг всегда стремился ударить нас побольнее. А для этого в качестве цели выбирает не только жилые дома, школы, детсады и больницы, но и наши святыни. Уже десятки донецких церквей разрушены и сожжены. Современные каратели действуют по лекалам бандеровцев в годы Великой Отечественной войны. Ведь это они сжигали в Белоруссии и на Волыни сельские храмы, битком набитые людьми. А теперь их наследники бьют из «Градов» по церквям, преследуют и убивают священнослужителей.
 
На войне, как говорят ополченцы, неверующих нет. Поэтому так важны для каждого слова поддержки из уст духовно просветленных людей, их благословение. В глазах Андрея Гарькавого – словно застыли два осколка синего летнего неба. Его тёмная окладистая борода прибавляет на вид возраст. Однако Андрею всего лишь двадцать пять лет. Из них полгода он сражается в рядах донецкого ополчения.
 
- С восемнадцати лет я мечтал стать священником, - рассказывает Андрей. – Это желание возникло, когда я служил в ВМС России в Севастополе. Наверное, подействовал сам дух священных мест Крыма, где крестился равноапостольный князь Владимир, откуда пришло просвещение всей Русской Земли.
 
После демобилизации работал, потому что нужно было помогать семье, но при каждом удобном случае отправлялся в какой-либо из монастырей, где просил дать мне хотя бы временное послушание. Брался за любое дело. Уже совсем надумал принять постриг, как началась война в Донбассе. Почти вся монастырская братия молилась за русских людей – тех, кто под бомбами и пулями вели неравный бой с фашистами и вероотступниками, орды которых рушили церкви, убивали священников и прихожан.
 
Чем я, обычный человек мог помочь? Молиться вместе со всеми? Но это могут делать и женщины, и дети, и старики, и калеки. А я молод и здоров. К тому же умею держать в руках оружие. Значит, должен сделать нечто большее. И тут меня вдохновил пример Пересвета и его друга Осляби. Эти два инока по благословению Святого Сергия Радонежского отправились на Куликово поле, чтобы с оружием в руках противостоять орде беззаконного Мамая. Накануне начала битвы Пересвет принял вызов ордынского богатыря Челубея и поразил его своим копьём. Правда, и сам был при этом убит.
 
И я понял, в чём мой долг и предназначение. В Донбассе вместе со всеми находился под обстрелами. Ходил на боевые задания, в том числе в тыл противника. Взял двух пленных. Во время одного из боёв был ранен – осколком оторвало мизинец левой руки.
 
Товарищи, шутя, прозвали меня «Монахом». Наверное, за некоторые особенности поведения. Ведь я в рот не беру спиртного даже на отдыхе, не курю, не произношу грубых слов. Над этим иногда посмеиваются, но по-доброму. Зато я могу ответить на многие вопросы, касающиеся духовной жизни. Ведь в своё время, живя в монастырях, прочёл немало духовной литературы. Так что, когда нет рядом священника, со всеми вопросами обращаются ко мне.
 
Как выяснилось со слов боевых побратимов Андрея, его уважают не только за знания, но и за храбрость. Ведь он не раз выходил из самых крутых передряг. Лично подбил вражеский БТР, сам вынес с поля боя нескольких раненых.
 
- Чем ты думаешь заняться после войны? – задаю я вопрос Андрею.
 
- Если Господь сохранит мне жизнь, поступлю в духовную семинарию, а после её окончания попрошусь в какую-либо церковную миссию, возможно, в одну из западных стран. Зачем? Для того, чтобы люди во всём мире узнали истинное слово Божье и никогда не поддавались бы на искушение злом и ненавистью по отношению к России, всему Русскому Миру. Чтобы поняли – наша суть заключена в одной короткой фразе: нет выше любви, чем отдать жизнь за други своя. А такой народ непобедим. Так зачем же снова и снова испытывать его на прочность?
 
…Трудно не согласиться с его словами.
/ Мнение автора может не совпадать с позицией редакции /