Сто лет назад, воспользовавшись как предлогом заключением Брестского мира, страны Антанты организовали военную интервенцию против Советской России. Первая высадка интервентов произошла 9 марта в Мурманске.

Сегодня многие историки говорят о том, что не будь, мол, Брестского мира, не пойди большевики на «сотрудничество» с немцами, Антанта не пошла бы на этот шаг. Все это вынужденные мероприятия, вызванные изменнической политикой В.И. Ленина и первого советского правительства. Никакой «врожденной» ненависти к России у Запада и в помине нет, западная цивилизация по сути своей гуманна, а не агрессивна. Так ли это? История свидетельствует об ином.

Еще 30 ноября 1917 года в Париже (т.е. не только до начала переговоров в Бресте, но и до официально отклонения предложения советского правительства сесть за стол мирных переговоров) собралась межсоюзническая конференция. Ее участники обсуждали «русский вопрос»; после окончания конференции этим вопросом продолжал заниматься Верховный совет Антанты, созданный в ноябре 1917 года. Военные эксперты разрабатывали планы вооруженного вмешательства во внутренние дела России. Весь пропагандистский аппарат Запада – газеты, кинофильмы, листовки и брошюры, лекции и проповеди в церквях – был направлен против Советской России.

Начиная с декабря 1917 года представители Антанты, прикрываясь дипломатической неприкосновенностью, начали организацию свержения Советской власти, причем сотрудничество велось не, только с теми группами, которые выступали «за единую и неделимую Россию», но и с сепаратистами и националистами всех мастей. Причем в сотрудничестве с последними, особенно преуспели англичане. Возглавил эту деятельность британский посол в России Локкарт. По сути это было не просто грубым вмешательством во внутренние дела страны – полным ходом шла подготовка ее расчленения.
Документальное выражение эти намерения получили 23 декабря 1917 года (т.е. за два с половиной месяца до подписания Брестского мира). В этот день представители Франции (Клемансо, Пишон, Фош) и Великобритании (лорды Мильнер и Сесиль) заключили тайную конвенцию о разделе сфер влияния в России, согласно которой в английскую зону входили Кавказ и казачьи территории рек Дона, Кубани, во французскую – Бессарабия, Украина и Крым[1]. Здесь как видим, речь идет не просто о свержении большевиков, а именно о расчленении страны. Средством подобного расчленения бывшие союзники России видели разжигание гражданской войны внутри страны.

США формально не принимали участия в подписании конвенции, но они были в курсе дела. Им был послан английский меморандум, в котором предусматривалось участие США в оккупации России. Меморандум был передан американским послом в Лондоне Пейждем в госдепартамент. Вслед за Англией и Францией США готовились к расчленению России, но в отличие от них Вашингтон был нацелен на более крупную добычу – Сибирь и Дальний Восток. Американский историк Д. Кеннан позже писал: «Едва большевики взяли под контроль Петроград, как союзники возложили свои надежды на сепаратизм»[2].

Одновременно с подписанием конвенции британский посол в Токио вел переговоры с Японией. 27 декабря 1917 года японский император выступил в парламенте, призывая к энергичному сотрудничеству с союзниками. Фактически это означало согласие Токио принять участие в интервенции на Дальнем Востоке. В результате тайных переговоров 12 января 1918 года в порту Владивостока появились японский крейсер «Ивами», а 14 января – английский крейсер «Суффолк». Напомним, что в это время переговоры в Бресте не только были далеки от завершения, но никто вообще даже отдаленно не мог предполагать, будет ли вообще подписан мир.

От масштабной интервенции Антанту останавливало только одно – у нее не было достаточных сил для этого. Полным ходом шла Первая мировая вона. Немцы стояли в 60 км от Парижа, и еще далеко не было понятно, кто победит в этой бойне. Поэтому у держав Согласия созрел план – заключить с немцами мир за счет России и против России. С этой целью в конце декабря 1917 года крупный британский политик генерал Смэтс выехал в Швейцарию, где вел тайные переговоры с бывшим австрийским послом в Лондоне графом Менсдорфом. США, со своей стороны провели самостоятельные переговоры с Австро-Венгрией. Однако Германский блок отказался: после выхода из войны победа, казалось, будет на их стороне. А Россию можно дожать самостоятельно, предъявив любые выгодные немцам условия. Зачем же делиться? Поэтому заявлять, о том, что к интервенции привел курс большевиков на сотрудничество с немцами, значит, мягко говоря, сильно недооценивать факты. В это время Запад увидел прекрасную возможность, расчленив Россию, поставить ее на колени. Вопрос был только в том, кто сумеет урвать себе больший кусок.

Как же повели себя Германия и ее союзники после заключения Брестского мира? По логике вещей немцы должны были сделать все возможное для поддержки своих «агентов влияния» (если они, конечно, были таковыми) в лице Ленина и его соратников. Ничего подобного. С первых дней после заключения мирного договора Германия и ее союзники стали грубо нарушать его условия. Германское правительство осуществляло захваты под самыми различными предлогами. Прежде всего, немцы воспользовались отсутствием твердо установленной границы между Советской Россией и Украиной. Используя марионеточное правительство украинских националистов, немцы оккупировали Украину и превратили ее в базу для продвижения в глубь России. Германская армия, находившаяся на Украине, насчитывала почти миллион человек. Кроме того там было свыше 300 тыс. австрийских солдат[3]. В марте 1918 года австро-германские войска заняли Донбасс. Затем они двинулись на Дон, где оказали помощь генералу Краснову, вооружив и реорганизовав казачьи части для борьбы с Советской властью. Кстати, один из видных деятелей Белого движения, «истинный патриот России» генерал-лейтенант П.Н. Краснов носился с идеей отделения от России казачьих областей Дона, Кубани, Астрахани и Терека и создания суверенного государства «Доно-Кавказского союза». Потом, уже во время Второй мировой войны, он сотрудничал с немецким фашизмом, организовав казачьи части для борьбы со своей Родиной. Эти части считались у немцев наиболее боеспособными из всех антисоветских формирований, воевавших в составе вермахта. Это к вопросу о том, что белые – исключительно «рыцари-патриоты», сражавшиеся за «Веру и Великую Россию», а красные – исключительно «иуды-космополиты». Атаман Краснов был в 1947 году казнен по приговору советского суда вместе со Шкуро и им подобными «русскими патриотами». Впрочем, сегодня наши историки-либералы не стесняются признавать их «невинными жертвами сталинских репрессий» лишь на том основании, что формально-юридически они не являлись гражданами СССР, а значит и предателями они не были…

В апреле 1918 года немецкие войска вторглись в пределы Курской, Орловской и Воронежской губерний. В мае германская армия оккупировала Крым. Чтобы избежать захвата немецкими войсками кораблей Черноморского флота, большая часть их была передислоцирована из Севастополя в Новороссийск. Оккупацию русских областей немцы осуществляли и с территории Финляндии, вторгнувшись в пределы России на Карельском перешейке. К началу мая был занят Белоостров, в связи с чем нависла угроза над Петроградом. В это же время Турция, нарушив условия Брестского мира, оккупировала русские территории на Кавказе.

Австро-германские войска проводили систематический грабеж захваченных областей. По немецким данным в Германию и Австро-Венгрию за период март-октябрь 1918 года было вывезено с Украины около 2 млн. пудов сахара, 9132 вагона хлеба, 22148 вагонов продовольствия, 3465 вагонов сырья, 105,5 тыс. голов крупного рогатого скота, 96 тыс. лошадей[4]. Германия вопреки Брестскому договору потребовала возвращения русского флота из Новороссийска в Севастополь, который был оккупирован немцами. В качестве предлога для этого немцы выдвинули лживые обвинения в том, будто суда Черноморского флота принимали участие в борьбе против германских войск. Чтобы избежать передачи немцам флота советское правительство приняло решение о его затоплении в Новороссийске. 18-19 июня 1918 года корабли Черноморского флота были затоплены своими экипажами. Тем не менее, интервентам удалось вывести из захваченных ими черноморских портов имущества флота на сумму свыше 2 млрд. рублей. Разграблению подверглись многие памятники истории и культуры, в том числе бывшие царские дворцы на южном берегу Крыма и ханский дворец в Бахчисарае, промышленные предприятия. Немецкие солдаты не брезговали тем, что отрывали с домов медные дверные ручки и отнимали у населения самовары (а как же, цветной металл, то же пригодится в Фатерлянде!).
Не меньшему разграблению подверглось Закавказье. Только из Грузии, с благословения местного сепаратистского правительства, немцы вывезли меди и табака на 30 млн. золотых марок, 31 тыс. тонн марганца, 360 тыс. тонн шерсти, 40 350 шт. овечьих шкур[5]. Огромный ущерб нанесли Закавказью турки. Кроме грабежа турецкие солдаты промышляли резней и насилиями над армянским населением захваченных областей.

Еще более жестоко проходила оккупация Северо-запада России, Прибалтики и Белоруссии. Весной 1918 года в Минске было создано два концлагеря, в которых находились свыше 3600 человек, в таллиннских тюрьмах было свыше 5 тыс. заключенных. Захваченных большевики, красноармейцы, просто недовольные и подозрительные с точки зрения оккупантов люди подвергались систематическим пыткам и издевательствам, которые чаще всего заканчивались казнями. Осуществлялось систематическое ограбление захваченных областей (вплоть до вывоза рабочей силы в Германию): с территории Псковской губернии за 9 месяцев было вывезено около 2 млн. пудов льноволокна (более 1/3 годового экспорта губернии); ущерб, нанесенный Эстонии, превысил 190 млн. золотых рублей, в Литве немцы отобрали у крестьян свыше 620,5 тыс. Тонн зерна, вырубили свыше 20% лесов, сожгли 1200 деревень, 2 тыс. хуторов и местечек[6]. Еще более масштабному ограблению подверглась Белоруссия. Проводилась подготовка к немецкой колонизации Прибалтики.

В этот период действовали не только крупные хищники. Использовать ситуацию в свою пользу пыталась даже второсортная Румыния. В январе 1918 года ее убогая армия, пользуясь поддержкой со стороны антисоветских сил и отсутствием организованного сопротивления, оккупировала Бессарабию. Румынии подвергли насилию и бесчинствам местное (как сейчас принято говорить «русскоязычное») население, уничтожая на своем пути не только большевиков, но и всех тех, кто не пожелал встречать с хлебом-солью освободителей. Сотни русских солдат и офицеров не желающих подчиниться интервентам, были захвачены в плен, подвергнуты пыткам. Территория Бессарабии была аннексирована и включена в состав Румынского королевства. Совместно с румынами действовали белые отряды бывшего царского генерала Щербачева. Как-то не очень вяжется с действительностью образ «благородного защитника Родины и Свободы», который на самом деле помогает румынам «вязать» тысячи своих бывших подчиненных и однополчан. В ответ на это советское правительство приняло беспрецедентный шаг – арестовало румынского посла Диаманди, потребовав в обмен на его освобождение следующее: «в три дня должны быть, приняты меры к освобождению арестованных румынами русских солдат»[7]. Да-да, не красных комиссаров и большевиков, а именно русских солдат. Это всего лишь небольшой эпизод Гражданской войны, давно всеми забытый. Впрочем таких эпизодов в истории Гражданский войны немало. Но вот, что удивляет: большевики – «иуды-космополиты и кровопийцы» – считают своим долгом спасти русских солдат, захваченных румынами, а «благородный белый рыцарь» генерал Щербачев со товарищи стремиться как можно больше этих самых солдат (не говоря уже о простых крестьянах Бессарабии) загнать в плен к румынам. В жизни все было намного сложнее, чем в расхожих представлениях либеральных историков-западников и диванно-записных «патриотов России до 1917 года».

После поражения Германии в Первой мировой войне на первые роли в организации интервенции против России выходят ее бывшие союзники. Поражение Германии означало утверждение в Европе и Азии господствующей роли держав Антанты и США, и, следовательно тех ресурсов, которые они могли выделить для развертывания антисоветской интервенции. У правительств западных стран высвободились вооруженные силы, которые в несколько раз по численности и качеству вооружения превосходили Красную Армию.

Вопрос об интервенции был практически решен. Оставалось только решить технические и политические вопросы (например, район Сибири и Дальнего Востока стал ареной острой японо-американской борьбы, т.к. обладать ресурсами данного региона безраздельно хотели обе стороны), а также найти соответствующую пропагандистскую формулировку. Старый лозунг – «о защите России от немцев» – после разгрома Германии уже не подходил. Тогда появился лозунг защиты «русских друзей-союзников и демократии в России». Под «друзьями-союзниками» понимались, прежде всего, сепаратисты, стремившиеся к развалу единой страны. Антанта вторглась в Россию без объявления войны, вопреки предложениям советского правительства об установлении мирных отношений со всеми государствами.

30 октября 1918 г. Президент США В. Вильсон в комментарии к п. 6 программы для американской делегации на Версальской мирной конференции изложил подробный план расчленения России, в котором в частности говорилось: «Итак, в ближайшем будущем сущность русской проблемы, по-видимому, сведется к следующему: 1. Признание временных правительств. 2. Предоставление помощи этим правительствам и через эти правительства»[8]. Под этими правительствами предполагались в первую очередь сепаратистские правительства националистов и диктатуры белых генерал типа Краснова, Семенова или Шкуро. Комментарии предусматривали ликвидацию России как великой державы, что отвечало интересам США и Великобритании, отторжение Прибалтики, Белоруссии, Украины, Кавказа, Средней Азии (в последнюю предполагалось превратить в колонию – «протекторат» Великобритании). Доказательством стремления США к закабалению и расчленению России является карта, составленная в госдепартаменте США в январе 1919 года и приложенный к ней документ («Проект»), которым должна была руководствоваться американская делегация на Версальской мирной конференцию. В проекте в частности говорилось: «Всю Россию следует разделить на большие естественные области, каждую со своей особой экономической жизнью. При этом ни одна область не должна быть достаточно самостоятельной, чтобы образовать сильное государство»[9].

16 ноября 1918 года началась широкомасштабная интервенция стран Антанты против России. В этот день англо-французская эскадра вошла в Черное море. Десанты захватили Одессу и Севастополь и вторглись на Украину. В конце ноября английская эскадра вошла в Таллин, доставив орудия и боеприпасы белогвардейцам. Подкрепления были посланы на Север, Кавказ, Среднюю Азию, на Дальний Восток. Всего в Советскую Россию вторглось более 250 тыс. интервентов[10].

18 января 1919 года появляется на свет аналитическая записка главного командования союзными армиями «О необходимости интервенции союзников в России», в которой подробно изложен план ликвидации России как великой державы:

«Если Антанта хочет сохранить плоды своей победы, добытой с таким трудом, она сама должна вызвать перерождение России путем свержения большевизма и воздвигнуть прочный барьер между этой страной и центральными державами.

Интервенция, преследующая эту цель, является для нее жизненной необходимостью, а политические трудности, которые она порождает, не могут иметь решающего значения, чтобы отказаться от проведения интервенции или отложить ее осуществление…

В деле осуществления плана действий, который они должны принять, обязанности каждой из них должны быть распространены следующим образом:

Англия: Действия в Северной России и в Прибалтике. Участие в интервенции в Польше. Действия в Юго-Восточной России с целью соединить вооруженные силы Сибири с армиями Деникина и Краснова. Организация этих армий.

США: Действия в Польше (руководство действиями союзников).

Франция: Действия в Сибири и на Украине. Организация польской армии.

Италия: Участие в действиях на Украине.

Необходимо срочно прийти к соглашению в целях: установления принципов интервенции в России, уточнения распределенных обязанностей, обеспечения единого руководства»[11].

Рамки статьи не позволяют подробно описать ход иностранной интервенции. Чем же обернулись эти драматические события для нашей страны? Вот лишь некоторые факты и цифры. В целях «освоения» Дальнего Востока правительства Антанты и США открыли в различных городах края филиалы банков, акционерные общества, торговые предприятия. В США была создана специальная комиссия по эксплуатации богатств края (угольных копий, приисков, лесоразработок, рыбных промыслов, железнодорожного и водного транспорта). Только за три месяца 1919 г. Интервенты вывезли более 3 млн. шкурок ценной пушнины, 14 млн. пудов сельди. Были разграблены Владивостокский порт, Амурское, Байкальское и Ленское пароходства. Ущерб, нанесенный России, по самым скромным подсчетам составляет более 300 млн. золотых рублей. В «обеспечение» поставок адмирала армии А.В. Колчака было передано американцам 2118, англичанам – 2883, французам 1225, японцам – 2672 пудов золота. Интервенты учинили режим террора на Дальнем Востоке. В Приамурье было уничтожено свыше 7 тыс. человек, население Хабаровска сократилось с 52 тыс. человек в 1917 до 30 тыс. человек в 1920 году. Население Забайкалья за тот же период сократилось на 30,8%. За несколько месяцев 1919 г. Японцы сожгли в Приамурье 25 сел[12]. В захваченных районах на Севере страны интервенты установили режим террора: тысячи людей были казнены, погибли от голода, болезней и истязаний, заживо заморожены в «лагерях смерти» (да-да, «лагеря смерти» изобрели вовсе не гитлеровские маньяки, а просвещенные британские либералы) на о. Мудьюг и в Иоканьге (за все время оккупации через тюрьмы и лагеря прошло более 52 тыс. человек). Оккупанты захватили русские суда, вывезли: леса – на сумму св. 1 млн. фунтов стерлингов, льна – свыше 2 млн. пудов, марганцевой руды – 98 тыс. пудов, всего на сумму свыше 3,5 млн. фунтов стерлингов[13]. Все промыслы пришли в упадок, заводы остановились, железные дороги были разрушены. На Юге России только в период с 1февраля по 1 сентября 1920 года интервенты вывезли 3 млн. пудов зерна, 830 тыс. пудов соли, 120 тыс. пудов льна, 63 тыс. пудов шерсти[14] и т.д. И это далеко не полные цифры. По мнению историка И. Ратьковского значителен был вклад интервентов в белый террор. Созданное в 1924 году «Общество содействия жертвам интервенции» собрало к 1 июля 1927 г. свыше 1 млн. 300 тыс. заявлений от советских граждан, зафиксировавших 111 тыс. 730 убийств и смертей, в том числе 71 704 человек по сельскому и 40 026 человек по городскому населению, ответственность по которым несли интервенты. Данные цифры включают как боевые, так и небоевые потери[15]. Точное же число наших соотечественников убитых и замученных интервентами не известно до сих пор.

Отношение Запада к России иллюстрирует один интересный факт. В ходе боев с Красой Армией на юге Украины за город Николаев в марте 1919 года на помощь французским и греческим интервентам пришли части 15-й германской ландверной дивизии. И это всего через три месяца (!) после окончания Первой мировой войны, в ходе которой французы и немцы с упоением уничтожали друг друга. Цивилизационное родство оказалось сильнее политических противоречий. Можно объединиться хоть с самим дьяволом против ненавистных русских!

Впрочем, может быть все это – «дела давно минувших дней»? Сегодня все по-другому, нет «проклятых коммунистов» и «зверей-чекистов», красные повержены, можно вполне мирно сосуществовать с «цивилизованным миром». Напомню «оптимистам»: СССР нет уже почти 30 лет, а Запад задорно танцует на обломках нашей страны, выдавая за «бесчеловечную агрессию» любую, даже самую робкую попытку отстоять наш суверенитет. Так что же нам остается – отбить у наших «заклятых друзей» охоту лезть в наши внутренние дела или покорно сидеть и ждать, когда наконец воплотиться в жизнь план столетней давности, разработанный президентом Вильсоном?
/ Мнение автора может не совпадать с позицией редакции /