Об инвестициях

 «У нас сегодня есть несколько возможных источников денег для инвестиций, но все они не работают. Нас практически лишили возможностей внешнего заимствования с введением санкций. Нам перекрыли внутреннее кредитование, когда Центробанк поднял ставку. Ни одна страна так не поступала — не повышала ставку в кризис. Кроме «лучшего центрального банкира в мире». Внутренние частные деньги тоже не работают из-за проблем на фондовом рынке в связи со сложной ситуацией вокруг курса валют. Поэтому мы считаем, что нужно использовать государственный ресурс. И во всем мире он используется — программы количественного смягчения работают в США, ЕС, Китае. Результат — они вышли из кризиса. Мы предлагаем наш российский вариант насыщения рынка денежно-кредитными ресурсами. Но количественное смягчение в России должно быть направлено именно на развитие производства», - сказал Титов.

Об инфляции

«Один из глубочайших мифов отечественных монетаристов в том, что увеличение денежной массы в нашей недоинвестированной экономике приводит к увеличению инфляции. Вся история российской экономики показывает: в результате увеличения денежной массы у нас рос ВВП, а не инфляция. В условиях развитой экономики — другая история. У них инфляция монетарная, в отсутствие инвестиционных ниш дополнительные деньги, притекающие в экономику, приводят к росту цен. Поэтому повышение ставки рефинансирования приводит к замораживанию излишней ликвидности на депозитах в банках, инфляция снижается, но снижается и экономический рост. Наша инфляция другая, немонетарная, инфляция издержек из-за повышения стоимости импорта в результате падения курса, а также и стоимости кредитов, спасибо ЦБ. Эту инфляцию мы оцениваем сегодня как минимум в 15–20%, а вот монетарная инфляция в результате сжатия спроса у нас сегодня отрицательная — не меньше 3–5%. Таким образом, увеличение денежного предложения прямого воздействия на инфляцию не имеет», - отметил он.

Об ошибках ЦБ

 «Одна макроэкономическая команда у власти более 15 лет. Они называют себя монетаристами, хотя Милтон Фридман был бы немало удивлен некоторыми их пассажами. И действительно, в период высоких цен эта политика обеспечивала стабильность. Но в кризис она явно дает сбой. Посмотрите, как вели себя ЦБ в кризис — все снижали ставку. Даже самые ближайшие к нам — например, ЦБ Казахстана. Он заморозил процентную ставку с 2013 года. Они прошли вместе с нами две волны резкого падения тенге, но их ЦБ не тронул ставку, оставив ее в размере 5,5%. А их валюта упала чуть меньше, чем рубль за это время», - отметил Титов.

О политике

«Хотя да, многие вещи можно было бы через политику решать эффективнее, у нас явный недостаток сил на праволиберальном фланге и явный переизбыток левого крыла в этой нише работает, в том числе главная партия страны. С другой стороны, я там, в политике, уже был и понял, что кроме идеологии, убеждений в каждой партии есть и вторая сторона — политтехнологическая, борьба за избирателей любыми средствами, поэтому все наши правые: и СПС, и «Правое дело», и Прохоров бросались искать голоса на левом фланге. Кроме того, постоянная борьба политиков не за результат, а за лидерство внутри. Тогда я понял, что я совершенно неполитический человек, неполиттехнологический, и ушел из «Правого дела», кстати, еще задолго до прихода туда Прохорова», - заявил Титов.

О санкциях

«От наших ответных санкций пострадали по большому счету только импортеры: в аппарат омбудсмена поступали обращения в основном от тех, у кого на границе остались уже оплаченные товары. Особенно много их было в первую волну санкций. Когда вводились ограничения в отношении Турции, практически не было жалоб от наших компаний. Зато пришли турецкие. Прямо перед Новым годом, 29 декабря, целая делегация была: и строители, и транспортные компании, и те, которые производство здесь наладили.Они больше говорили «в целом». Потому что хотя под санкции они не попали, но жить им стало намного сложнее — начались массовые проверки», - сказал Титов