Сороковой: Добрый вечер, уважаемые телезрители! Мы сегодня решили записать очередной наш видеоролик по текущей ситуации на Донбассе и по тому, что происходит в нашей любимой матушке-России. Запись происходит в штабе Движения «Новороссия», мы пока находимся на прежнем месте и продолжаем работать. Это некий ответ на вопросы, сыплющиеся с разных сторон о том, работаем мы или нет. Для начала я попрошу Игоря Ивановича Стрелкова прокомментировать текущую ситуацию на Донбассе за последнее время, какие там произошли изменения.

Стрелков: Ситуация за последнюю неделю резко обострилась. По сравнению с предыдущим месяцем, количество обстрелов, стычек, перестрелок – возросло не просто в разы, а в большой прогрессии, может быть в десятки раз. Возобновились местами обстрелы Донецка, причем в обстрелах периодически участвует тяжелая артиллерия, которая должна быть, согласно условиям минских договоренностей, выведена за пределы 15-километровой зоны. В частности, позавчера артиллерийскому обстрелу из гаубиц подвергся Петровский район города. Фактически везде, начиная от станицы Луганской на крайнем правом фланге фронта (это в Луганской Народной Республике) и заканчивая Новоазовским направлением на побережье Азовского моря, Вооруженные Силы Украины и батальоны нацгвардии предпринимают обстрелы и провокации против Вооруженных Сил Новороссии. При том, что Вооруженные Силы Новороссии пока по-прежнему стараются придерживаться режима прекращения огня – огонь открывают только в самых крайних случаях и из оружия малого калибра.

На данный момент наступления Украинских войск, как такового нет, но сразу могу сказать в ответ на критику, которая неоднократно звучит: никто не может поручиться, будет оно или нет. Залезть в голову украинским генералам и разбирать их планы мы не можем. Нет у нас и всего комплекса агентурной и технической разведки, которая есть у соответствующих структур Российских Вооруженных Сил и специальных ведомств. Однако имеются косвенные свидетельства о том, что наступление возможно, подчеркиваю: не «будет», а «возможно». И наиболее явным подтверждением того, что наступление возможно, являются действия украинских войск на передовой.

Достаточно давно уже поступала информация о том, что они снимают свои минные поля на целом ряде направлений, а также снимают, пользуясь перемирием, минные поля, установленные ополчением. Сейчас украинские войска почти повсеместно начали занимать нейтральную полосу, приближаясь к позициям ополчения, местами на несколько сот метров, а где-то даже на километр, занимая при этом остававшиеся нейтральными строения, отдельные малые населенные пункты, различные складки местности (высоты, овраги), то есть фактически идет занятие предполий. Это классическая военная тактика, которая требует, чтобы от передового рубежа атаки до позиции противника находилось как можно меньшее расстояние, чтобы пока наступающие войска будут это расстояние преодолевать, по ним либо вообще не успели бы отработать артиллерия и средства огневой поддержки обороняющихся либо они отработали минимально.

Особенно активизировался противник сейчас в окрестностях Донецка и Горловки, как севернее Горловки – между Горловкой и Дебальцево, так и южнее Горловки – в районе Новотроицкое. Украинские войска прощупывают передний край. Сейчас там достаточно туманная погода, дожди, и, пользуясь плохой видимостью, по ночам они подбираются достаточно близко. Некоторые позиции ополчения, как сообщают нам корреспонденты, в результате занятия украинской стороной нейтралки, оказались частично блокированными. Это не окружение, конечно, но позиции занимаемые ополчением, теперь простреливаются со всех сторон, в том числе – и пути подхода к ним. О чем это говорит? О том, что не исключена старая схема классической атаки, которая проводилась украинской стороной в прошлом году: попытка окружить Горловку охватом с севера и юга. Так они уже поступали. В самом Донецке перестрелки идут от района Авдеевка (аэропорт) до Марьинки и Александровки через Красногоровку, везде украинские войска проявляют активность.

На Новоазовском направлении отмечено появление частных военных компаний, причем - англоязычных. Бойцы всех подразделений, судя по поступающей информации, не говорят абсолютно ни на русском, ни на украинском, ни на каком-либо другом близком языке. Ближе к фронту переброшена авиация, продолжает активно накапливаться артиллерия. У меня есть данные о переброске в район Донецка нового подразделения дивизионных «гиацинтов» – сверхмощных артиллерийских орудий. Идет непрерывная, в течение долгого времени, переброска боеприпасов и горюче-смазочных материалов – они подвозятся поближе к фронту. Все это так же укладывается в военную теорию о том, что при подготовке к наступлению значительные запасы топлива и боеприпасов должны быть сосредоточены как можно ближе к фронту, чтобы впоследствии организовать снабжение наступающих и развивающих наступление подразделений.

Еще раз отмечу, никто не может точно сказать, будет наступление или нет. Но то, что противник может к нему готовиться после перерыва в течение двух месяцев – это факт. Что делать в данном отношении Вооруженным Силам Новороссии, мы конечно говорить не будем, не будем учить командование, как поступать и как отражать возможные угрозы. В данном случае мы просто акцентируем внимание на том, что украинская сторона не собирается выполнять даже те формальные условия минских договоренностей, которые она обязана выполнять. Они опять будут пытаться сделать ставку на обострение и на военные действия, видимо, стараясь использовать тот факт, что частично Российские Вооруженные Силы задействованы в Сирии. Там их задействовано, кстати, не так уж и мало, а вопросы снабжения и поставок боеприпасов стоят очень остро, поскольку фактически сирийская армия сейчас воюет за счет поставок российского оружия и боеприпасов. Украинская сторона, видимо, не исключает возможности «попытать счастья», в данном случае – разгромить Вооруженные Силы Новороссии, если Россия не сможет оказать им действенную военную помощь. Мы же со своей стороны, как общественное движение «Новороссия», призываем российские власти обратить внимание на складывающуюся угрозу и отреагировать на нее, в случае широкомасштабного наступления противника, соответственно – открытым вооруженным путем, поскольку дальше терпеть непрекращающуюся агрессию Украины против русского народа, просто нельзя.

Сороковой: Игорь Иванович, ну вот вы сказали, что у нас нет разведки. Действительно, разведки нет, но люди-то видят, что происходит. Мне приходят достаточно часто различные письма, в частности, не далее, как вчера, пришло письмо о том, что 26 октября этого года один из ополченцев попал в переделку. В итоге, на данный момент в ожоговом центре Донецка ему уже сделано 3 операции и четвертая назначена, но у людей нет на нее обезболивающих. Потому прозвучал просто крик о помощи: «Помогите!» Если кто-то окажется готов помочь с обезболивающим, мы дадим ему координаты родственников больного, к кому можно будет обратиться.

Но, в данном случае, как вы видите дальнейшую работу движения «Новороссия»? Я так понимаю, что мы продолжаем возить гуманитарную помощь?

Стрелков: Мы будем продолжать возить все, что только можно, что удается собрать, на те средства, которые получается собрать. Еще раз подчеркиваю, большая часть наших средств уходит не на закупку гуманитарной помощи, поскольку мы не можем себе позволить большие закупки, из-за того, что средств поступает не очень много. Мы больше отправляем собранных грузов, что естественно, тоже требует транспортных расходов, причем достаточно значительных и постоянно растущих, на этом мы еще остановимся.

Будем работать дальше, насколько хватит наших сил. Я думаю, что все-таки нам нужно больше сосредоточиться на вопросах информационного освещения нужд населения. То, что наше российское телевидение перестало делать от слова «вообще». И о том, что наши средства массовой информации начали игнорировать, мы будем стараться говорить, кричать по мере нашей возможности, по мере нашего слабого голоса. А кричать надо о том, что заработные платы в Донецкой и Луганской Народных Республиках в среднем где-то втрое меньше украинских, а цены местами – до трех раз выше. Тут буквально сегодня поделились со мной «радостной» информацией о том, что зарплата старшего преподавательского состава Донецкого государственного университета составляет 2800 рублей и около этой цифры, плюс-минус 100-200 рублей. Но это тем более смешно, если учесть, что советники, назначенные туда господином Сурковым (о нем мы еще поговорим), имеют зарплату в 450 тысяч рублей. Сравните разницу, что называется, зарплаты тех, кто курирует, и тех, кто там живет. Представьте себе, может ли семья прожить на 2800 рублей при ценах на некоторые товары, близких к московским. Это то, что касается пенсий и зарплат, но дело ведь не только в пенсиях и зарплатах. У нас сложилась совершенно дикая, я считаю, ситуация со снабжением корпусов. Недавно к нам обратились военнослужащие одного из взводов 9 полка, которые держат оборону на Новоазовском направлении, с просьбой оказать им помощь. Они разъяснили свое бедственное положение, что они раздеты, разуты, не накормлены, не имеют необходимого снаряжения и все это надеются получить от движения «Новороссия». Обратилось достаточно много людей, которые рассказали о себе и назвали свои фамилии, ничего не боясь. В результате, командир данного подразделения, местный уроженец, уволен, и такая участь едва не постигла всех бойцов подразделения. Некто Обоз, начальник снабжения, (начальник тыла корпуса, как я понимаю), настоял на увольнении командира только за то, что они ответили в прессе, что они ничего не делают, т.е. фактически не выполняют свою работу. В результате люди, наконец-то, в ноябре-месяце получили летнюю форму, о зимней пока так речи и нет. У меня имеются фамилия-имя-отчество и воинское звание указанного Обоза. Поверьте, если у меня будет когда-нибудь такая возможность…. я этого никогда не забуду. И думаю, что не только я. Но, к сожалению, таких примеров у нас очень много.

Сороковой: К нам на почту часто приходят заявки, причем наблюдается некоторая тенденция: в заявках обычно запрашивается все – и форма, и снаряжение, и питание. Но, к сожалению, у нас нет военного снаряжения в таком количестве, в каком можно было бы говорить о полноценной помощи.

Стрелков: В достаточном количестве у нас нет не только снаряжения. Если помните, мы недавно проводили акцию по сбору именно целевой помощи, и купили потом несколько сот пар обуви и несколько сот комплектов формы. Но это ни о чем, это мизер по сравнению с необходимым. Этого, в лучшем случае, хватит на один батальон, и тот очень сильно не комплектный. И снабжать армию Новороссии мы не можем, поэтому мы должны будем размещать такие заявки. И я сразу говорю для тех «обозов», которые меня слышат, для всех господ офицеров, которые командуют корпусами: мы будем озвучивать то, как вы не выполняете свои обязанности. Потому что ваши солдаты должны быть одеты, обуты и накормлены, хотя бы так, про остальное я уже не говорю, вы сами должны понимать. Если вы не хотите выполнять свои обязанности, мы будем вам помогать в этом.

Сороковой: При этом хотелось бы сказать, что очень часто, когда приходит заявка, и в ней есть, естественно, присутствуют название воинской части и все регалии командиров или ответственных за тыловое обеспечение, мы предлагаем ее опубликовать на нашем сайте для привлечения внимания наших телезрителей и тех, кто реально может чем-то помочь. Но многие командиры не дают такого разрешения, возникает ощущение, что они запуганы.

Стрелков: Ну речь идет не о запугивании, конечно. Естественно, что сведения о состоянии частей, в том числе о состоянии довольствия, относятся к военной тайне и противнику совсем необязательно их знать. Но, насколько я понимаю, противник осведомлен просто великолепно о том, как одеты рядовые солдаты Новороссии. Это, на мой взгляд, больше попытка скрыть собственную некомпетентность, собственное нежелание что-либо делать, выполнять свой воинский долг. И если господа офицеры, командиры, не хотят выполнять свой воинский долг, значит, мы будем им помогать, что я еще могу тут сказать. Но, по мере, опять же, наших сил. И пусть нас будут потом обвинять, что мы работаем на врага и т.д. Работают на врага те, кто держит на передовой позиции солдат раздетых, разутых и плохо снаряженных, и которым при этом еще и запрещают стрелять в противника, снимающего у них на глазах, на расстоянии нескольких сот метров, их минные поля. Вот это действительно называется вредительство и предательство.

ВИДЕО данного интервью
Часть 1
Часть 2
/ Мнение автора может не совпадать с позицией редакции /