Однако с середины 1950-х годов ситуация начала стремительно изменяться. С одной стороны, в июле 1950 года на сессии Центрального комитета ВСЦ в Торонто был принят документ «Церковь, Церкви и Всемирный Совет Церквей». Так называемая Торонтская декларация гарантировала для православных возможность ясно и недвусмысленно свидетельствовать в ВСЦ о своей экклесиологии и отстаивать свое видение причин разделения христианских общин, а также утверждала «экклезиологическую нейтральность» Совета. Последний пункт, по сути, означал отказ организации от первоначального позиционирования себя как особой «сверхцеркви». Однако в корне экуменическая позиция организации не изменилась, и цель объединения всего христианского мира, которая провозглашалась и раньше, никуда не исчезла.

В 1954 году Вторая Ассамблея ВСЦ в спешном порядке принимает специальное обращение к Русской Православной Церкви. Суть обращения была банальна: убедить Русскую Православную Церковь принять участие в экуменическом движении. А менее чем через два года, в марте 1956 г., делегация Национального Совета церквей Христа, представляющая одновременно и объединение американских религиозных христианских организаций, и ВСЦ, прибывает в Советский Союз. В задачи делегации входит в том числе обсуждение вопроса вступления Русской Церкви в Всемирный Совет. И в августе 1958 года уже делегация Русской Православной Церкви во главе с митрополитом Николаем (Ярушевичем) с ответным визитом посещает голландский Утрехт.

В дальнейшем контакты с ВСЦ только усилились. В августе 1959 года представители Русской Православной Церкви присутствовали в качестве наблюдателей на заседании ЦК Совета на острове Родос в Греции. В декабре 1959 года Советский Союз посетила делегация ВСЦ во главе с доктором Виссер’т Хуфтом, а 30 марта 1961 года Священный Синод, заслушав доклад епископа Ярославского и Ростовского Никодима (Ротова), вынес решение о вхождении Русской Православной Церкви в ВСЦ. Данное решение было утверждено на печально известном Архиерейском Соборе РПЦ 1961 года, который среди прочего также был вынужден пойти на уступки власти в вопросах приходского управления. Вместе с решением вступить в ВСЦ, Церкви было навязана новая внутренняя политика, которая лишала священника права участия не только в финансово-хозяйственной деятельности, но и права воспитания прихожан. Решения того Собора вызвали тяжелое чувство у всех архипастырей, а он сам, по меткому замечанию «Православной энциклопедии», оказался «не самым удачным в истории Русской Церкви; его во многом вынужденные решения суть документ, запечатлевший трагическую эпоху гонений».



Митрополит Микодим (Ротов)

Что же заставило Русскую Церковь изменить свое отношение к экуменической организации и пойти на диалог? Если обратить внимание на тот факт, что на всех этапах переговоров советская власть никоим образом не мешала их проведению, то ответ становится очевиден. Поддерживая экуменическое движение и в первой половине XX века посредством обновленческих организаций, советская власть, видимо, не могла отказать себе в желании влиять и на созданный после войны ВСЦ (Подробнее об этом см.: Советская власть и начало развития экуменизма в России).

Но что же в итоге? ВСЦ сегодня даже по «количественным показателям» – это форма объединения, прежде всего протестантских религиозных организаций. С 90-х годов прошлого века ВСЦ покинули Грузинская и Болгарская Православные Церкви. Римо-католики и вовсе с самого начала относились к этому органу как к «чужому орудию», взятому на прокат (РКЦ является наблюдателем в ВСЦ, но не связывает себя принципиальными обязательствами). По самому духу Всемирный совет ближе к протестантизму, и значит деятельность Православных участников в рамках работы этой организации искажалась и искажается самими базовыми её условиями. Вся история работы ВСЦ демонстрирует это. Отказавшись от своих принципов на словах, «протестантское большинство» продолжает развивать Совет в направлении новой «сверхцеркви». И потому сегодня, когда не остается никаких причин, ни внутренних, ни внешних, для продолжения участия Русской Церкви в деятельности Всемирного Совета, мы должны сделать, наконец-то, над собой усилие и покинуть эту организацию.
 

/ Мнение автора может не совпадать с позицией редакции /