Но пока успешнее всего дела у турок идут именно в САР, вот они и пытаются выжать из нее максимум соков. Россия им здесь одновременно и помощник, и ограничитель. С одной стороны, без Москвы империя Эрдогана уже могла бы разрастись до самого Дамаска, с другой же — благодаря русским Анкара, наконец, приобрела некоторое политическое влияние на США, во всяком случае, примеры соответствующей манипуляции мы уже все неоднократно фиксировали.

В общем, мы имеем союз, от которого вроде бы все выигрывают, но в то же время есть множество оснований полагать, что именно из-за этого самого союза многие возможности упущены. Однако в нашей стране в экспертном сообществе в последние годы принято рассматривать российско-турецкое сотрудничество исключительно как позитивное политическое явление.

Особым достижением в этом плане считается идлибское соглашение, вернее сочинское соглашение по Идлибу. Напомним, что в середине сентября прошлого года Путин и Эрдоган собрались в Краснодарском крае и принялись обсуждать Сирию. Тогда все боялись, что российские военные вместе с Сирийской арабской армией начнут вторжение в Идлиб и зачистку провинции от оппозиционных элементов. Все этого боялись, потому как падение провинции грозило местным врагам Асадаокончательным поражением. Да и к тому же все опасались, что будут большие жертвы среди мирного населения — все-таки в мухафазе, по различным оценкам, больше сотни тысяч вооруженных боевиков на полтора-два миллиона населения. Но президенты Турции и РФ всех успокоили.

Все до сих пор считают эту сделку большим успехом. В плане сохранения жизней — все вполне может быть и так, но, по правде говоря, люди там и сейчас гибнут, причем не в малых количества. Да, боевые действия в Идлибе не прерывались, и уж тем более не может быть и речи о перемирии. Внутри мухафазы находятся враждующие друг с другом группировки, и они чуть ли не каждый день то захватывают, то сдают населенные пункты. Разумеется, местные в этот момент никуда не деваются, и пули свистят над их головами, а взрывы раздаются за их спинами. И не всем удается благополучно все это пережить. Многие умирают, а другие остаются калеками. Так что, с этой точки зрения сделка по Идлибу вряд ли так уж полезна — кто знает, быть может, от крупной и стремительной операции осталось бы меньше трупов, чем от этой бесконечной вялотекущей войны внутри провинции.

Ну а насчет демилитаризованной зоны — даже Путин на одной из недавних встреч с Эрдоганом отметил, что не все так удачно и боевые действия наблюдаются. Как бы получается, что турки не смогли сделать то, что обещали, а именно — разоружить боевиков Тахрир аш-Шам, которая является продолжательницей дела Джебхат ан-Нусры*. Причем по мнению ряда экспертов, попытки договориться с террористами вышли для Турции боком. Да, за все это время, пока никто по-настоящему не наступал на боевиков в надежде, что они прислушаются к зову миротворцев, они собрались с силами и организовали ряд успешных операций. Так под их контролем находится множество населенных пунктов и несколько ключевых трасс северо-западной Сирии. И что все это значит? Наверное, в интересах не только Дамаска, но и России пересмотреть идлибскую сделку. Для Сирии, для асадовской Сирии эта провинция станет большой головной болью. Она уже таковой является, но с укреплением террористов, война в мухафазе, которую все так старались не допустить, станет неизбежной и куда более кровопролитной, чем предполагалось ранее.

Турецкий эксперт Эндер Имрек полагает, что, скорее всего, боевые действия в Идлибе начнутся, причем это событие не за горами.

— Сейчас очень высоки риски, что война начнется в ближайшие несколько месяцев. Много факторов провоцирует стороны усугублять ситуацию ежедневно. Столкновения Хайят Тахрир аш-Шам с Национальным фронтом (протурецкая сирийская оппозиционная организация, созданная на базе Сирийской свободной армии — авт.) происходят каждый день. Так же есть сообщения о стремлении группировок прорваться в окрестности Афина, поблизости были бои, но пока турецкая армия в них не участвовала. Но если нападения продолжатся, то избежать этого не удастся. Отдельные структуры все еще пытаются договориться, и в прошлом намечались какие-то успехи, но с каждым днем эффективность такого метода становится все более незначительной. При этом участились контакты российских и турецких военных.

Это может быть связано и с другими причинами, но пока основной общей проблемой для сторон является Идлиб, поэтому, вероятно, именно это и обсуждается. И вряд ли эти обсуждения касаются невмешательства или мирного урегулирования. Для этого есть другие структуры. И тут есть несколько вариантов. Один из них — совместная военная операция против террористов. Но тут могут возникнуть серьезные проблемы с организацией. Вряд ли Эрдоган захочет допустить к этому делу Асада, а Россия самостоятельно участвовать в этом не готова — это грозит репутационными потерями среди сторонников режима. Другой вариант, наверное, самый реалистичный — Турция самостоятельно решает проблему террористов в провинции. Если не дипломатией, то силой. Сейчас происходит укрепление военных баз внутри Идлиба, и, вероятно, это как раз связано с готовящейся операцией. Если это сработает, то договор Путина и Эрдогана, скорее всего, останется в силе, но в перспективе все равно ситуация изменится. Чтобы не было войны, должно произойти что-нибудь исключительное.

«СП»: — Например?

— Например, присоединение Идлиба к Турции или неожиданное примирение Эрдогана с Асадом.
/ Мнение автора может не совпадать с позицией редакции /