Траурные мероприятия в Эр-Рияде, проведенные в связи со смертью короля Абдаллы, наглядно показали, как выглядят внешнеполитические приоритеты нового руководства Саудовской Аравии, которые закрепит начинающийся 27 января визит в Эр-Рияд президента США Барака Обамы.

Впрочем, назвать нынешнее руководство королевства новым — откровенное преувеличение. По сути, Салман был вторым лицом в стране с 2012 г., когда физические недуги Абдаллы уже не позволяли ему активно участвовать в процессе управления. По большей части он лишь задавал направление стратегического курса, а его реализация была уже обязанностью первого кронпринца. Кроме того, вместе с Салманом в проведении внутренней и внешней политики активно участвовало и своеобразное саудовское «политбюро» — узкий круг (не более десятка человек) представителей династии, в руках которых сосредоточена реальная власть и рычаги управления, от силовых структур до министерств «экономического блока».

Когда после смерти Абдаллы новый король заявил о «продолжении той верной политики, которую избрала Саудовская Аравия с момента своего создания», ни у кого не возникло сомнений. Это не обычные клятвы «продолжить дело» и «поднять выпавшее из рук покойного знамя», традиционно звучащие над усопшим политиком и столь же традиционно забываемые на следующий день. Здесь все серьезнее — продолжение политики Абдаллы и его предшественников является для саудовской династии залогом сохранения власти, а значит — и физического выживания ее многочисленных представителей. О сложном социально-экономическом «наследии», доставшемся Салману, ИА REGNUM уже сообщало. Оно и будет определять внутриполитическую повестку для короля и «политбюро» — осторожное, но неуклонное реформирование, целью которого является совмещение традиций ваххабитского королевства с реалиями XXI века. Наступила очередь обсудить и основные приоритеты, которых будет придерживаться Эр-Рияд на международной арене.

Главный пункт того курса, верность которому намерен сохранять новый «Хранитель двух святынь» (так официально именуют короля), — стратегическое партнерство с Вашингтоном. Настолько тесное, что в отношении Саудовской Аравии вполне уместно употребить вышедшее из моды, но оттого не переставшее быть актуальным выражение «непотопляемый авианосец США». Охлаждение между американцами и саудовцами, которое возникло после «арабской весны» — явление временное и поверхностное, не затрагивающее саму суть стратегического партнерства между монархией и «цитаделью демократии». Конфликт возник не между интересами двух стран, а между саудовским «политбюро» и той частью администрации Обамы, которая формировала политику США на Ближнем и Среднем Востоке. Эта политика, подчиненная идеологеме «тотального экспорта демократии», причем с опорой на «Братьев-мусульман» и других представителей «политического ислама», вполне справедливо расценивалась Эр-Риядом как откровенно некомпетентная и ведущая к массе негативных последствий для самой династии. Исламисты вышли из-под контроля, а «околоиранские» комбинации Обамы и Керри повлекли за собой новый всплеск «шиитского пробуждения» в регионе.

При всем недовольстве саудовцев, на которое в последние годы натыкались глава Белого дома и его госсекретарь, Эр-Рияд ни на йоту не ослабил, а только прирастил, свои связи с американским истеблишментом: Пентагоном, военно-промышленным комплексом, разведкой и «мозговыми центрами». Особенно с теми из них, кто связан с республиканцами. По сути, Саудовская Аравия решила «переждать» президентский срок Обамы, философически воспринимая все повороты его ближневосточной политики, наращивая свое присутствие в тех геостратегически значимых точках, контроль за которыми означает власть над всем регионом — Египет и Ливан.

Следование принципу «обамы приходят и уходят, а американские интересы остаются» оказалось верной политикой. До конца пребывания Обамы в Белом доме осталось всего ничего. Следующему президенту он оставит в наследство клубок противоречий и проваленных проектов на Ближнем Востоке, решить которые Вашингтон сможет только в партнерстве с саудовцами. Так, возникший за последние два-три года альянс Эр-Рияда и Тель-Авива служит дополнительной для династии гарантией того, что как бы ни хотелось этого «экспортерам демократии» из США и Евросоюза, но устроить небольшую цветную революцию в королевстве для «облагораживания фасада» не получится. Серьезные держатели «аравийских акций» из правящих кругов Запада не дадут.

Вместе с сохранением статуса «американского непотопляемого авианосца» останется и преемственность в отношениях с исламистами, точнее — в их использовании как проводника саудовского влияния и ударного инструмента для атаки геополитических противников. Борьба Эр-Рияда с терроризмом и экстремизмом носит откровенно избирательный характер. «Аль-Каида», «Исламское государство» и «Братья-мусульмане» сейчас подвергаются публичной порке с применением авиации в качестве примера остальным: дескать, вот что будет с теми, кто нарушит условия сделки. Суть предварительного соглашения была достаточно незатейлива — финансирование и прочая помощь в обмен на две вещи: во-первых, лояльность в отношении династии и безоговорочное признание ее лидерства в исламском мире; во-вторых, минимум самостоятельности в выборе основных целей для атак.

«Головокружение от успехов», приключившееся с исламистами в Египте, Сирии, Ираке и еще некоторых странах, подтолкнуло их к роковому решению — «кинуть» своих кураторов из Вашингтона и Эр-Рияда. Да еще и «продемонстрировать оскал», совершив покушение на главу саудовского МВД Мохаммеда ибн Найефа — влиятельнейшего члена династии, а теперь еще и второго кронпринца. Такого ни династия, ни США спускать не собираются, а потому бомбежками и точечными ликвидациями «критикуют» тех, кто вышел из-под их контроля. Наряду с этим отбираются новые кандидаты на освободившиеся вакансии в «штурмовых отрядах», которым в ближайшем будущем предстоит исправлять ошибки администрации США в Сирии, Ливане, Ираке, на Кавказе и в постсоветской Средней Азии. Только сохранение преемственности на двух этих направлениях (стратегического партнерства с Соединенными Штатами и использования исламистов для решения геополитических задач) уже делает невозможным рабочие отношения между Москвой и Эр-Риядом.

Цели России и Саудовской Аравии в стратегических вопросах от Сирии и Ирака, от иранской ядерной программы до стабильности Кавказа и «евразийского пространства» — диаметрально противоположны. Единственное состояние, которое возможно между двумя странами на ближайшее время, — своеобразный «вооруженный нейтралитет», причем Москва должна быть постоянно готова к тому, что Эр-Рияд этот нейтралитет нарушит. Парадокс: если в Саудовской Аравии это не только понимают, но и постоянно демонстрируют, то в головы российских экспертов эта простая мысль никак не уместится.

Примеры? Как говорится, их есть у меня. В частности, в ноябре 2014 г., как сообщает нам сайт МИД РФ, «министрами иностранных дел Российской Федерации и Саудовской Аравии» достигнута договоренность «о создании двусторонней рабочей группы по борьбе с терроризмом», а 20 января в Эр-Рияде «прошли российско-саудовские межведомственные консультации» по данному вопросу. Как и следовало ожидать, мероприятие прошло исключительно «для галочки». Иначе и быть не может, поскольку то, что для России — терроризм, для Саудовской Аравии — нормальная практика реализации внешнеполитических задач. А чтобы скрыть откровенный провал и никчемность, «Российская газета» дала информацию об этом «эпохальном» событии под заголовком: «РФ и Саудовская Аравия договорились о совместной борьбе с террором». Где будем совместно бороться?

26 декабря прошлого года РИА «Новости» порадовало информацией о том, что «верхняя палата российского парламента наградила медалью „Совет федерации. 20 лет“ посла Саудовской Аравии в Москве Али Джаафара». Причем, как заявил вручавший награду заместитель председателя Совета Федерации Ильяс Умаханов, «Валентина Ивановна (Матвиенко) приняла решение о награждении посла почетной юбилейной медалью. Этой медали удостоены только члены Совета Федерации нынешнего состава и даже не все прошлого и выборочно послы, в основном СНГ. Но такая церемония проводится впервые».

Если этим неуклюжим жестом сенаторы рассчитывали хоть как-то добиться «взаимности» от страны, которая в прошлом веке дважды (в Афганистане и Чечне) спонсировала убийц наших граждан, а один раз — совместно со своим главным союзником, Вашингтоном, участвовала в подрывной экономической операции, то они откровенно просчитались. В Эр-Рияде на этот и многие другие «сигналы» московских фантазеров от геополитики относятся равнодушно. Россия для Саудовской Аравии — враг. И это отношение к Москве при новом короле останется столь же неизменным, как и другие внешнеполитические ориентиры королевства.
/ Мнение автора может не совпадать с позицией редакции /