Президентские пресс-службы ограничились сообщениями с протокольной фотовидеосъёмки, в ходе которой лидеры Союзного государства Белоруссии и России были немногословны. Владимир Путин поприветствовал гостя и сказал: «У нас с Вами сегодня ещё будет вечерняя, спортивная программа. Но рад возможности воспользоваться этим и поговорить с глазу на глаз по вопросам, которые относятся к двусторонним и к проблемам международного характера. Имею в виду и объединения, где мы с Вами работаем совместно, и международные вопросы более широкого плана».

Александр Лукашенко больше говорил о проблемах. В десяти предложениях он упомянул о «проблемах» семь раз, на что обратили внимание и белорусские, и российские наблюдатели. Он отметил, что «эти проблемы без нас никто не решит, и некоторые не наши проблемы приходится решать, как у нас часто с Вами бывает», и даже попросил президента России просветить по вопросам международных отношений, что после заявлений в июле — августе выглядело как откровенное заискивание.

Накануне встречи в Сочи, инструктируя 18 августа новый состав правительства, Лукашенко заявил: «Мы не хотим повторения того, что происходит в Украине с Россией, — конфликт этот. Нам это не надо. И России это не нужно. Потому что у нее единственное окно в 1 тыс. км с востока на запад — это Беларусь. Россия нуждается в стабильной Беларуси».

«И я открыто говорю, что мы никогда не станем вассалами ни одной страны. Не надо от нас требовать, как некоторые начинают уже на злобу дня писать, «надо быстрее Лукашенко вступить в состав России и Белоруссию туда скинуть». Это будут последние дни политика в Белоруссии, который примет такое решение. И зачем? Зачем это в современном мире? Мы можем существовать в союзе с Россией и решать наши общие задачи без всяких проблем», — сказал тогда белорусский лидер.

На самом деле ситуация иная и имеет длинную предысторию. Весь досоветский период белорусы боролись за воссоединение с Россией, за что заплатили очень дорогую цену — вспомнить хотя бы карательные операции ныне превозносимых как «белорусских магнатов» Радзивиллов и провал восстания Тадеуша Костюшко, ныне превозносимого властями и прозападной оппозицией в качестве «белоруса» и едва ли не борца за суверенитет и независимость Республики Беларусь.

В советский период белорусы не выказывали ни намёка на сепаратизм, что подтверждается также итогами Всесоюзного референдума 17 марта 1991 года о сохранении СССР и избранием в 1994 году президентом Александра Лукашенко, который наиболее чётко декларировал идею «восстановления страны» и выступал за максимально возможную интеграцию с Россией.

В последующие годы зарубежные социологи фиксировали пророссийски настроенное большинство белорусского общества, преобладание сторонников воссоединения с Россией над сторонниками гипотетического членства в Белоруссии в Евросоюзе, превалирование симпатизирующих ДНР и ЛНР над новыми киевскими властями, а недавно констатировали даже большую популярность среди белорусов Владимира Путина по сравнению с Александром Лукашенко.

Неизвестно, кто и где написал о намерении «скинуть» Белоруссию — скорее всего, придворные политологи вульгарно интерпретировали народные чаяния воссоединения с Россией. Поэтому та программа, с которой Лукашенко стал президентом и которую отстаивал в ХХ веке, но от которой отошёл в последующие десятилетия, во многом не потеряла актуальности. Такое положение дел нервирует национал-радикалов как во власти, так и в среде прозападной оппозиции, поэтому они и выдают желаемое за действительное, всячески сопротивляются покушению на присвоенную ими монополию формулировки национального интереса.

Национальный интерес белорусов заключается в достойной жизни, осмысленной в рамках большого проекта, который возможно реализовать только в полноценном, самодостаточном и сильном государстве. Сильном не в смысле тоталитаризма, всевластия бюрократии и спецслужб, но в смысле способности реально обеспечить реализацию не только фундаментальных потребностей граждан, поддерживать высокий уровень культуры и материального благосостояния, способности реализовывать масштабные проекты развития и, конечно же, способном защитить свою территориальную целостность и противостоять угрозам мирового масштаба.

Способность обособленной Белоруссии самостоятельно выживать в новом миропорядке и самостоятельно решать свои проблемы — главная тема переговоров лидеров России и Белоруссии не только 22 августа, но и 19 июня, и ранее. По большому счёту все остальные вопросы второстепенны, третьестепенны и ещё менее важны по сравнению с ключевым, стратегическим вопросом. Внутренних ресурсов в Белоруссии почти нет, желающих спонсировать «белорусскую модель» тоже не наблюдается. Во всяком случае Россия на протяжении последних лет последовательно сокращает субсидирование официального Минска.

Именно официального Минска, а не Белоруссии и белорусов, коим по-прежнему сочувствуют и рады помочь с трудоустройством, решением многих других вопросов в России, но в Белоруссии социальные, экономические, оборонные и прочие вопросы должны решать местные власти. По всей видимости, в Москве уже не понимают систематических просьб «поддержать» — то есть выдать кредиты, предоставить льготы, скидки и тому подобное, справедливо полагая, что за четверть века пора бы уже научиться самостоятельности не только на словах и жить по средствам.

Действительно, проблемы у официального Минска есть, и в этом Лукашенко во время состоявшейся встречи с президентом России прав. Однако не стоит лукавить, представляя сугубо белорусские проблемы как проблемы белорусско-российские на том лишь основании, что существует законсервированный проект Союзного государства. Пока не построена полноценная конфедерация, Москва и Минск не более чем близкие партнёры. После того как договор о Союзном государстве будет реализован и оно состоится как государство, признанное ООН, ОБСЕ, НАТО и другими реальными акторами мировой политики, можно будет рассматривать проблемные вопросы в ином ракурсе.

Руководство Белоруссии очень беспокоит «большой налоговый манёвр в нефтяной сфере России, по итогам которого налоговое бремя сместится на нефтедобычу и сырая нефть станет дороже. Нефтепереработка в Белоруссии уже сейчас на грани рентабельности, как уверяет белорусский государственный концерн «Белнефтехим». Поэтому российскими нефтепродуктами замещаются белорусские, выработанные из российской нефти и предназначенные для готовых предложить хорошую цену компаний из Великобритании и с Украины.

Правительство Белоруссии не желает введения Россией квот на поставку российских нефтепродуктов в объёме потребностей белорусского рынка, хотя ещё несколько лет назад белорусский Совмин согласился поставлять 1 млн нефтепродуктов на российский рынок взамен на увеличение поставок российской нефти для белорусских НПЗ и, после подписания документов, отказался осуществлять такие поставки, требуя такой же маржи, как от экспорта в Евросоюз.

В 2019 году правительству Белоруссии надо пройти очередной пик выплат по наращенному внешнему долгу, и снова просьбы к Москве — «поддержать» финансово. Не в лучшие времена обратился Лукашенко за деньгами: западные санкции ощутимо бьют по России, сверхдоходов и свободных денег у неё нет, зато есть проблема финансирования Пенсионного фонда, инфраструктурных, оборонных и других важных проектов. Поэтому даже $1 млрд правительственного кредита или оказание финансовой помощи по линии ЕФСР — вопросы чувствительные. Тем более что не полученные деньги уже расписаны на неотложные нужды.

Россия поддерживает обороноспособность Белоруссии, но ряд её предложений — например, по базированию российских ВКС на арендованном белорусском аэродроме (построенном СССР), не вызвали адекватного восприятия. На связанные с ВПК проекты (например, по МЗКТ) Лукашенко наложил вето. Наложено вето на проект слияния МАЗ с КамАЗ («Росбелавто»), на другие инициативы промышленной кооперации. Попытки самостоятельной реализации бюрократией модернизационных проектов наглядно явлены в примерах, таких как эпопея с цементными заводами. Ушла советская эпоха, а вместе с нею — управленцы того уровня, что в Минске ещё не в полной мере осознано.

Российская элита не желает спонсировать чей-либо «разворот на Запад» и откровенно русофобские политические решения, которые местные власти оправдывают нациестроительством и прочими соображениями, которые, как выразился глава МИД Белоруссии Владимир Макей в мартовском интервью Euronews, позволят «достигнуть основной цели — стать полноправным членом семьи европейских демократий». Достаточно украинского опыта.

Россия не забыла, как повёл себя официальный Минск в условиях украинского кризиса, как Лукашенко отверг план федерализации Украины и не сдержал своего обещания признать Южную Осетию и Абхазию, как создал «белорусский продовольственный офшор» и вступил в конфликт с Россельхознадзором. Союзники так себя не ведут, и наглядный пример тому — соседний Евросоюз, не замахивавшийся на союзное или иное государство, но демонстрирующий солидарность — в том числе в санкционных войнах с Россией и США.

Ненормально выглядят репрессии в отношении сторонников единения Белоруссии и России, проявляющиеся уже не только в скандальных увольнениях («дело Геращенко»), но и уголовных делах вроде «дела пророссийских публицистов» с реальными приговорами. Нетерпимы жестокие избиения гражданских активистов, например, недавние нападения на Сергея Лановенко в Минске. Недопустимо инициирование кампаний в традициях «чёрного пиара» против российских государственных деятелей вроде недавней, нацеленной против Михаила Бабича. Несомненно, Григорий Карасин, Александр Суриков и другие лояльные к официальному Минску сотрудники МИД РФ могут считать иначе, но в таком случае их чётко артикулированное мнение будет прямым вызовом общественному мнению России и Белоруссии.

2020 год в Белоруссии пройдёт под знаком президентских выборов, на которые будут мобилизованы все и привлечены все ресурсы. Не столь уж далёкая перспектива, которую многие считают проблемой Лукашенко. На самом деле это не только его проблема. России и её руководству не всё равно, кто после 2020 года будет у руля формально существующего Союзного государства.

Сочинская встреча Лукашенко и Путина оставила много вопросов. По всей видимости, белорусский лидер был настолько озадачен переговорами днём, что не составил президенту России компанию в вечерней спортивной программе и упустил возможность обсудить с глазу на глаз вопросы двусторонних и международных отношений. Как обычно бывает в подобных случаях, нужные слова для прессы нашёл Дмитрий Песков: «Ничего не случилось. У Лукашенко были другие планы. Переговоры прошли очень хорошо».
/ Мнение автора может не совпадать с позицией редакции /