Недавнее «признание» Обамы роли США в перевороте на Украине дает более чем яркое представление о том, чем оборачивается такая «одержимость» в масштабах стран и народов. Однако «направленность» внешней политики США против России и персонально против Путина — это угроза не столько для России, сколько для самих Соединенных Штатов. Попробую объяснить свою мысль…
 

Культура win-win

Я вырос в эпоху войны во Вьетнаме и движения хиппи, ставшего реакцией общества на эту бессмысленную и беспощадную войну. Хиппи предложили уставшему и недовольному обществу, в первую очередь молодежи, некую модель «нового мышления»: не конкуренция, не деньги и не победа важны, а взаимоуважение, сотрудничество и мирное общежитие. Это даже нашло выражение в деловом мире. В цитадели  капиталистического хозяйствования, Гарвардской школе бизнеса, готовя новые поколения бизнесменов, стали делать упор на новую установку: win-win («выиграл-выиграл»)  — достижение не победы любой ценой, а взаимоприемлемого решения, когда обе стороны выигрывают от сделки. 

В основе всего этого лежит важность определения настоящих потребностей и целей другой стороны, и принятия точки зрения своего «партнёра» путём «взаимных уступок» — другими словами, взаимопонимание. Компромисс стал не средством достижения цели, а своего рода основной ценностью — самоцелью. 

В то же самое время в геополитике США, несмотря на свое богатство и военную мощь, вынуждены были признать, что не получается «гнуть свою линию» по всему миру. Отчасти такое «озарение» связано было и с постыдным поражением во Вьетнаме, а отчасти и с весомым противостоянием со стороны тогдашнего коммунистического лагеря. При таком паритете приходилось уступать в кое-каких делах, и «искусство» компромисса стало если не добродетелью, то точно необходимостью. Правда, «ястребы» в США тогда увещевали, что СССР рассматривает готовность удовольствоваться половинчатыми решениями как знак слабости, и яростно боролись против этого.Возвращение в прошлое...На протяжении десятилетий, после того как раны Вьетнама зажили, и с приходом к власти Рейгана всё изменилось. Рейган объявил СССР «Империей Зла», геополитически разворачивая США от мышления «выиграл-выиграл» обратно к прежнему «выиграл-проиграл». В обществе заново открыли «добродетель» в том, что «выиграет тот, кто уйдёт из мира сего с наибольшим количеством игрушек». Или, по-голливудски, говоря словами Гордона Гекко в фильме «Уолл-стрит»: «алчность — это хорошо».

Как ни странно, в эти годы политика являлась последним оплотом компромисса. Власть в стране тогда была разделена республиканским президентом и Конгрессом в руках демократической партии. Задачи решались без каких-либо популярных, общеприемлемых решений при помощи сделок, заключённых в «курилках» (т.е. за кулисами). 

Рейган, несмотря на свои жёсткие высказывания, слыл умением договариваться с его заядлыми идеолигическими врагами — демократами. Более того, руководители обеих партий, после долгих горячих прений были не прочь собираться в местных питейных заведениях выпить «рюмку-другую» и покурить хорошие сигары немного подозрительного происхождения. Матёрые «государственные мужья» в кулуарах достигали необходимых компромиссных решений. 

Политические корректировки

Но такой порядок не очень соответствовал ни идеалистическим представлениям об американской демократии, ни амбициям обывателей, которые тешили свое самолюбие тем, что «могут влиять» на власть. Были приняты законы, требующие открытого обсуждения всех вопросов и законопроектов. В принципе, неплохой подход... если бы мы жили в идеалистической обстановке «Афинской демократии», где подразумевалось участие в политике образованного, сведущего населения. Увы, этого у нас не было, нет, и не будет по двум причинам. 


Во-первых, в отличие от «Афинского» идеала в США преобладает всё менее образованное, удручающе несведущее и ограниченное население. И это при наличии ужасающего эгоизма, леденящего безразличия к потребностям других, особенно за рубежом .  


Во-вторых, в политике, представители «гласа народа», лишённые прикрытия закулисного решения вопросов, перестали выдвигать или поддерживать меры, с которыми заведомо не согласны их избиратели. Одни — совестливые — прекрасно понимают, ЧТО лучше для блага страны, а избегают мер, не способствующих или мешающих переизбранию. 

Итак, сегодня в политической жизни США компромисс рассматривают как знак слабости, если не предательства. Избранник должен просто слепо и «безмозгло» выполнять наказ избирателей, даже если он чреват самыми ужасными и необратимыми последствиями. Политически говоря, США зашли в тупик. Закончим обсуждение вопроса  «что лучше — «сотрудничество или соперничество» тем любопытнейшим «компромиссом»  — так называемое «coopetition» — то есть, смесь обоих, или, пожалуй, честное соревнование. Смысл такой — пока один из нас не в состоянии добить другого, мы по возможности будем сотрудничать. Этот подход более или менее соответствовал поведению до конца холодной войны.Мировое господство США

А вот холодная война кончилась, как считают США, с полным поражением СССР. Значит, потребность в компромиссе и сотрудничестве пропала. Без какого-нибудь значительного сопротивления США надели на себя мантию геополитической полиции, опера, следователя, судьи, присяжных и палача. Сначала, правда, играли в кошки-мышки  — протягивали «пряник» (мол, правда всё-таки за нами, так что вам следуют сдаться), всё время пряча за спиной кнут. 

Возьмём Ирак. США в целях обеспечения непрерывной поставки нефти решили убрать Хусейна. В оправдание применения военной силы посчитали нужным создание целой кампании против Хусейна, завершая её «большой ложью» (с якобы неоспоримыми доказательствами) — о присутствии ОМУ. Западные СМИ, клюнув, без излишней суеты, послушно продвинули ложь/пропаганду. После такой агитпроп-подготовки США решительно и без согласования со всем остальным миром приступили к действию. То есть как вдолбили моему брату при поступлении в морскую пехоту: «Сынок, в жизни есть три пути: верный, неверный и путь морской пехоты». Стоит ли лишний раз говорить о том, что США всегда идут этим же третьим путём?

Итак, в нынешнем американском обществе люди уже заняли свои жёсткие позиции и никак не хотят «отступить» ни на шаг. Сам смысл компромисса находится сейчас в полной опале. Ситуация, в которой есть место для взаимоприемлемых решений, больше не рассматривается. На международной арене США в силу военной мощи (базы и войска разбросаны по земному шару) и других рычагов воздействия считают себя вправе заставить других «прогнуться» — незачем договариваться и учитывать потребности другой стороны.  Разумеется, есть исключения — по известным причинам этот подход (пока!) совсем не годится для, скажем, Китая, Индии и кое-каких мирных стран «Исламского мира». А тут, блин! — выскочка Россия не повинуется, не прогибается как следует.

Свет в конце тоннеля?

А всё-таки есть ли надежда, что США рано или поздно очнутся, снова откроют для себя и всего мира преимущество win-win и принципы равноправия и добрососедства? К сожалению, в последнее время о такой модели взаимного существования вспоминают лишь во время стихийных бедствий или массовых терактов. Симптоматично то, что Обама в своей самопровозглашённой роли судьи объявил Россию второй угрозой для мира наравне с Эболой. (Понятное дело — он должен был поставить Россию выше своего творения — ИГИЛ).  

В этой ситуации рассчитывать на то, что благоразумие возобладает над совершенно примитивным, инфантильным упрямством, граничащим с одержимостью желанием сделать всё по-своему — не приходится. Но нужно понимать (и это должны понимать в первую очередь мы, американцы), что «победа любой ценой» предполагает, что самую дорогую цену платит не проигравший, а победитель. Америка уже стала для всего мира новой «империей зла». Нас боятся и ненавидят. Ненавидят так сильно, как никогда не ненавидели СССР. Амбиции американской администрации на роль мирового жандарма из года в год обходятся все дороже, превращая американскую экономику в самый фантастический мыльный пузырь в истории человечества.

И пузырь этот рано или поздно лопнет, не приходится в этом сомневаться. Америка все больше погружается в свой собственный внутренний кризис, кризис власти, при котором влиятельные кланы, одержимые все тем же нежеланием идти на компромисс, создают в стране фактически предпосылки для гражданского противостояния… И это далеко не все издержки «победного» характера американской политики.

Стефен Эберт, американский переводчик, публицист
 

/ Мнение автора может не совпадать с позицией редакции /