Турки не чурались поддерживать сепаратистов на российском Кавказе, а также налаживали прочные связи с бывшими республиками СССР, порой в пику России. В начале 90-х годов в Турции появилась «магнетическая» концепция, в соответствии с которой страна рассматривалась в качестве центра притяжения бывших союзных республик. Не забывали в 90-е годы турки и о Западе (все-таки страна относится к блоку НАТО), периодически напоминая о себе просьбами о вступлении в различные структуры (прежде всего, в Евросоюз). Но с началом 2000-х все постепенно стало меняться. На политическом фронте появился крымский татарин по происхождению и премьер-министр Ахмет Давутоглу, который сочинил знаковый труд «Стратегическая глубина». Именно с его появлением в стране вспомнили, что когда-то Турция была мощной державой, у которой в начале XX века всё отобрали. Так и появилось главное политическое и идеологической течение в стране – «неоосманизм» («Yeni Osmanlicilik»). Фундаментом "нового османизма" является четыре принципа: крови, османского мышления, почвы и языка. Кровь и язык – это внимание и ориентация, прежде всего, на тюркские народы.

Почва и османское мышление переводят вектор внешней политики государства на новый уровень, ориентированный на бывшие территории Османской Империи и близлежащие государства. Предполагается включить все экономические и политические ресурсы для вывода Турции в надрегиональные лидеры. При этом руководство непрозрачно намекает, что в случае чего возможны и более решительные сценарии решения проблем. В пример можно привести закрытие Турцией границы с Арменией, поддержку боснийских мусульман, признание Косово, экономически невыгодная вражда с Израилем, уничтожение российского самолета Су-24, а также силовая операция на сирийской территории. 

Имперские амбиции

Современная Турция при Эрдогане движется по типичному имперскому пути развития, связанного с активной военно-политической экспансией, которая в ряде случаев откровенно напоминает реваншизм. Все достаточно просто – для модернизации по имперскому пути требуются серьезные ресурсы, которых у Турции нет. Во многом, это связано с охлаждением отношений с США и Евросоюзом (особенно после попытки госпереворота 2016 года), а во многом из-за неэффективной внутренней экономической политики Эрдогана. Все силы брошены на внешнюю политику, расширение регионального (и даже глобального) влияния и доступ к энергоресурсам. Важным звеном такой работы становится идеологическая обработка турецкого населения, которому открыто говорят, что без внешних экспансий хорошей жизни не будет. Ситуация зашла настолько далеко, что если сейчас вдруг к власти придет оппозиция, то для смены курса придется выждать несколько лет – население не поймет внезапного отступления от заветов великого Эрдогана. Большую тревогу должен вызвать поворот идеологии правящей Партии справедливости и развития от курса умеренного исламизма к откровенному исламскому фундаментализму. И с каждым годом в это течение втягивается все больший процент населения нашего южного соседа. Постепенно в повседневную жизнь когда-то светской страны возвращаются исламские обычаи, развивается религиозное образование, расширяется влияние улемов, шейхов и джамаатов как в центральном, так и в региональном управлении. Для турков создается общественное мнение о том, что новая Турция Эрдогана достойна стать лидером в мусульманском мире как минимум своего региона. 

Экономическая составляющая внешнего влияния также играет немаловажное значение в имперской модели развития. Инвесторы из Турции не просто вкладывают немалые средства в близлежащие государства и регионы, но и создают некие лоббистские группы, оказывающие влияние на общественное мнение и руководство. Самыми важными объектами влияния являются Центральная Азия, Азербайджан, Грузия, Украина, молдавская Гагаузия, Косово, Босния и Герцеговина, Македония, а также российский Татарстан и Крым. Создается Тюркское содружество государств (Тюркский совет), которое пытаются позиционировать как аналог Европейского союза для Казахстана, Узбекистана, Азербайджана и Киргизии. Это так называемая «мягкая сила», целью которой является экономическая и политическая зависимость близлежащих государств, к которым позже можно предъявить территориальные претензии и, наконец, вернуть себе утраченные ранее регионы. 

Появляются откровенные вассалы Турции, открыто говорящие: «Турция – это Косово. Косово – это Турция». Слова принадлежат министру иностранных дел Косово Хашиму Тачи. С Азербайджаном ситуация схожа – там в ходу выражение «одна нация, два государства». Страны Леванта и Магриба также не отказываются от своеобразной турецкой помощи, не осознавая до конца, к чему это может привести. Не считают невозможным в турецком правительстве и приобретение новых земель, которые никогда ранее не принадлежали османам. Так, российские спецслужбы вовремя и решительно пресекли слишком рьяную деятельность турецких некоммерческих организаций в поволжском регионе. Активисты Партии справедливости и развития открыто называют себя «Osmanli torunu», то есть «наследники Османской империи». Такие реваншистские настроения умело маскируются упоминаемой ранее идеологией «мягкой силы». 

Но в 2011 году эта «мягкая сила» вдруг стала вполне себе «твердой» на волне массовых беспорядков в Сирии. Эрдоган неожиданно понял, что его шанс настал, Асад вот-вот падет, и большой кусок сирийской территории вполне может стать частью Турции. Прикрываясь идеями защиты мирного туркоманского населения, а также созданием коридора для беженцев, турки резко усилили военную активность в регионе. Во многом именно Турция вместе с Саудовской Аравией и Катаром создала мощное сопротивление официальной власти в Сирии. В итоге особо ничего хорошего не получилось, а вот перспектива создания курдского квазигосударства около границы стала вполне себе возможна. И тогда в ход пошла боевая техника в рамках операций с красивыми наименованиями «Щит Ефрата» и «Оливковая ветвь». 

Денег на армию нет

Без мощных вооруженных сил турецкому руководству не приходится рассчитывать на эффективную имперскую политику. А вот с этим сложности. С американцами поругались из-за Гюлена и С-400, что негативно сказалось на экономической ситуации (хотя окончательно рвать все контакты США, все-таки, не будут из-за базы Инджирлик). Централизация власти и экономики также особых благ не приносит – в стране растет безработица, уровень жизни населения ожидаемо снижается. В итоге, на 2019 год военный бюджет урезан до 8,3 млрд долларов, в то время как годом ранее было 11,1 млрд. Упал и качественный уровень подразделений - в 2018 году уволили более 6,2 тысяч офицеров, заподозренных в подготовке государственного переворота в 2016 году. Но и в таких условиях турецкое руководство планирует модернизировать свои вооруженные силы уже к 2033 году. Что же включает программа перевооружения и реформирования? 

Прежде всего, это создание высокомобильных сухопутных подразделений и повышение амфибийно-десантных возможностей военно-морских сил. Для этого будут сокращать численность сухопутных сил, одновременно оснащая их новейшей техникой, а также вводить в строй ежегодно один-два танкодесантных корабля типа «Анадолу». Важное значение имеет создание ударных бригад коммандос, заточенных на ликвидацию курдского сепаратизма и активный выход за пределы Турции в Ирак и Сирию. Планируется после тяжелых танковых потерь в «Щите Ефрата» и «Оливковой ветви» срочно обновить парк бронетехники. Для этого ускоряют принятие в строй долгожданного «Алтая». 

Примечательно, что для ВВС страны отводится, по сути, второстепенная роль огневой поддержки наземных тактических групп в конфликтах малой интенсивности. Поэтому в планах лишь модернизация и закупка C-130 и А-400М. Возможно, именно поэтому турки так легко перенесли отказ от F-35, а перспектива покупки российских Cу-57 может быть лишь демонстративной политической акцией для собратьев по НАТО. 

Концепция реваншистской «мягкой силы» во многом загоняет Турцию в экономический и политический тупик, который может вызвать у руководства непредсказуемые конвульсии, аналогичные атаке на российский Су-24. Остается только надеяться, что Эрдоган и его окружение помнят причины, почему Османская империя превратилась в современную Турцию.

Источник
/ Мнение автора может не совпадать с позицией редакции /