И вариантов поведения здесь может быть два. Либо, по меткой метафоре Александра III, бегать вокруг страны с молотками, как вокруг парового котла, и постоянно заделывать течи, ежесекундно ожидая, что в следующий раз клокочущий внутри пар вырвет слишком большой кусок обшивки и дыру уже будет не заделать. Или же создать прочную базу этого единства, в дальнейшем периодически заботясь о сохранности этой базы, а не о сохранности страны. Страны, идущие по первому пути, очень часто приходят к печальному итогу. Вторая же модель поведения куда надёжнее. Но она связана с куда более тонкой работой, чем та, на которую способны граждане с менталитетом силовиков — идеологической. Причём серьёзной. Той, в которую верят сами генерирующие идеологию круги. Впрочем, речь сейчас не совсем об этих прописных истинах. Речь о другом. Знаете, что в вопросах обеспечения единства страны самое последнее дело? Угрожать.

Особенно тогда, когда ты по факту ничего не можешь предложить, кроме этих угроз.

На днях в российскую Госдуму был внесён законопроект об ужесточении ответственности за призывы к разделу страны. Который был достаточно оперативно предварительно одобрен. Его авторами являются два знатных единоросса: депутат Крашенинников и сенатор Клишас. В принципе суть его вполне правильна: введение в обиход наказания, скажем, за публичную постановку под сомнение территориальной принадлежности Крыма. Других территорий тоже, но очевидно, что крымская тема здесь была ключевой. За первый случай виновнику будет причитаться солидный штраф, а за рецидив — вплоть до десяти лет вдали в экстремальных климатических условиях. Не сказал бы, что факт принятия подобного акта с чуть ли не шестилетним опозданием — это не важный момент. Он ещё как важен. Но речь, опять же, не об этом. Так что сделаю вид, что не обращаю внимания на такие детали. И в этом случае всё вообще выглядело бы замечательно, если б не другая новость, прозвучавшая на пару месяцев раньше.

Целостность страны определяется только одним: наличием большой идентичности, доминирующей над всем остальным. И из этой большой идентичности исходит всё остальное: официальный исторический дискурс, культурный, языковой, общее направление движение, законы, традиции, геополитика.

В середине лета в русском городе Адлере был снесён памятник русским солдатам, отстоявшим Кавказ для России. Говорят, что сделано это было под давлением неких «черкесских активистов», хотя реально городская администрация (состоящая из точно таких же единороссов), просто прогнулась при виде обычного письма, подписанного кучкой отщепенцев, немалая часть которых даже не живёт в России. Вот просто на всякий случай: так сказать, «кабы чего». А потом, когда скандал уже поднялся, ещё один единоросс по фамилии Затулин принялся глупо и совершенно отвратительно отмазывать городских чиновников, говоря, что памятник «не вписывался в городскую топонимику». Ну, и вообще не разжигайте — мол, так надо. Я не стану сейчас сильно вдаваться в подробности этой мерзкой истории, которая ещё совершенно не закончена. Но в связи с этими двумя новостями у меня возник ряд вопросов.

И главный из них таков: а что вообще соединяет нашу страну вместе?

Ну, серьёзно. Какие они, те самые «скрепы». О которых все так много говорят, пусть и с разной интонацией. Затрудняетесь сказать? Ничего, я помогу.

Давайте-ка представим себе большое государство, населённое множеством племён, состоящее из множества регионов, собиравшееся веками. Состоит оно не только из территорий, но и из идентичностей. Разумеется, за эти века данные идентичности периодически вступали в конфликты друг с другом в той или иной форме. Это неизбежно для любого государства. Если присмотреться, можно увидеть, как даже маленькая Великобритания на своём острове кряхтит под внутренним давлением такого багажа. Так вот — целостность страны определяется только одним: наличием большой идентичности, доминирующей над всем остальным. И из этой большой идентичности исходит всё остальное: официальный исторический дискурс, культурный, языковой, общее направление движение, законы, традиции, геополитика. Грубо говоря, есть один большой народ, в фарватере которого идут все остальные. Или некий союз основных народов. Такое тоже вполне законно. Но в сердцевине там всё равно один народ. Который, к примеру, определяет язык и основные исторические константы. Но если начинать прогибаться под мелкие идентичности в ущерб большой — это не заканчивается ничем хорошим.

Возможные визгливые возражения невежественного левачья я даже комментировать не стану. Надоело за столько-то лет. Пожалуй, отвечу только на один возможный выпад, который не совсем левацкий, а относится даже больше к нашим «прагматикам-охранителям». Мол, страну вместе держат экономические интересы и чистый прагматизм. На это я могу заметить две вещи. Во-первых, указать, куда им пойти. Ибо результаты их «прагматизма», что называется, «на лице». А, во-вторых, граждане, взгляните-ка на ту же самую небратскую Украину, и вы увидите, как экономика прогибается под идеологию. О, про неё можно много рассказать. Например, о том, как с самого 1991 года энергосистему там специально перестраивали так, чтобы к ТЭЦ на востоке страны подходил уголь, добываемый на западе и наоборот. Как вопреки «руке рынка» там два десятилетия директивно сшивали разные регионы не вполне экономическими методами. И основой была чистая идеология. С которой в нашей скрепной стране правящее сообщество чванливо не желает связываться в принципе.

Так вот, к вопросу о скрепах. Происшествие в Адлере и трусливая реакция в стиле г-на Затулина — это не частный эксцесс. Это официальная позиция в отношении той самой большой идентичности. А она у нас — РУССКАЯ. Не черкесская. Не общечеловеческая. Не пролетарская. Не какая-то ещё. Русская она. И исторические события ЭТО государство обязано оценивать с ЭТОЙ точки зрения. Иначе в один прекрасный момент оно проснётся утром и обнаружит, что больше не существует. Потому что большая идентичность — это и есть реальная скрепа. Сей факт не говорит о том, что других нет. Отнюдь. Но эта — основная.

И об неё в очередной раз вытирают ноги. В качестве контраста — посмотрите, как в данном вопросе ведут себя враги. Те самые, с которыми «никогда мы не будем братьями». Внимательно посмотрите — может что в голове отложится.

А пока оной скрепы у нас по факту нет. По крайней мере, на государственном уровне. Всё держится только за счёт уровня низового — стихийного и почти хтонического.

А что же есть? А есть уголовный кодекс. Который, опять же по факту, ныне самая главная скрепа. Которым «подлых врагов» с шестилетним опозданием пугают г-да Крашенинников и Клишас, и кроме угроз которым у них в принципе ничего нет.

Сколько ещё продержится такая конструкция? Понятия не имею.

Источник
 
/ Мнение автора может не совпадать с позицией редакции /