В документе отмечается, что Анкара не только в открытую поддерживает Азербайджан в боевых действиях против Нагорного Карабаха. Но и поставляет в зону конфликта наемников и боевиков-исламистов из Сирии и Ливии.

Причем, все это происходит в тот момент, когда «НАТО призывает стороны прекратить вооруженные действия и решить вопрос посредством переговоров».

О том, что при содействии Турции террористы из Сирии перебрасываются в Карабах, сообщил ранее президент САР Башар Асад.

Глава Службы внешней разведки России Сергей Нарышкин эту информацию позже подтвердил, отметив, что у СВР есть сведения об активном стягивании в зону конфликта наемников из воюющих на Ближнем Востоке международных террористических организаций, причем речь идет уже о тысячах радикалов.

Между тем, посредничество Анкары в этом случае никто пока не рассматривал, как повод для изгнания Турции из Североатлантического альянса. Но такие призывы звучали в связи с другими обстоятельствами.

Так, в октябре прошлого года, после проведения Анкарой военной операции в Сирии против курдов, сенатор-республиканец Линдси Грэм предлагал лишить Турцию членства в Альянсе.

Еще одной причиной, из-за которой страна чуть было не оказалась вне НАТО, стало приобретение зенитно-ракетных комплексов С-400 у России. Вашингтон до сих пор считает эту сделку категорически неприемлемым шагом со стороны Эрдогана.

Впрочем, ни в том, ни в другом случае вопрос ребром Штаты так и не поставили перед Анкарой…

Как потом объяснил в одном из интервью генсек НАТО Йенс Столтенберг, в Уставе блока просто нет механизма, позволяющего приостановить членство или даже исключить страну из Альянса.

На данный момент выход страны из этой организации возможен исключительно по инициативе самого государства-участника. Как, например, это было с Францией времен Шарля де Голля, когда она приостановила свое участие в военных структурах НАТО.

Поэтому не совсем понятен смысл инициативы Габбард, которая, как майор Национальной гвардии США и ветеран войны в Ираке, не могла не знать этих юридических тонкостей…

— На мой взгляд, эта инициатива носит, в первую очередь, информационно-психологический характер, — комментирует ситуацию первый заместитель директора Института стратегических исследований и прогнозов РУДН, член Общественной палаты РФ Никита Данюк. — Потому что никаких реально юридических инструментов для исключения Турции из НАТО в настоящий момент нет.

Во-первых, этот процесс нельзя запустить с уровня Конгресса США представителем одной из партий.

Второй момент заключается в том, что само НАТО, с точки зрения организации, безусловно, абсолютно монолитно. И оно не допустит выход какого-либо государства из этого альянса, потому что это, теоретически, может создать эффект домино. Учитывая, что и так сейчас НАТО терпит кризис определенной идентичности, делать это крайне опасно.

Опять же, есть множество факторов, в рамках которых Турция является слишком важным партнером. Например, она имеет вторую по величине постоянную армию среди всех членов НАТО. Помимо всего прочего, входит в десятку наиболее развитых с военно-политической точки зрения стран.

То есть, из стран, которые обладают каким-то оборонным потенциалом, Турция входит в топ-10. И ее отсутствие в блоке, безусловно, очень негативно скажется в целом на мощности Североатлантического альянса.

«СП»: — Еще у Турции есть проливы — Босфор и Дарданеллы, которые являются своего рода «ключами» к Черному морю и Средиземному…

— Географическое положение Турции весьма значимый фактор. Эта страна имеет выход на Ближний Восток, крайне важный регион для альянса.

Турция, по большому счету, будучи членом НАТО, имеет априори функцию сдерживания России в Черноморском регионе и Средиземноморском, в регионе Кавказа и Закавказья. И в этом контексте, конечно, она очень важный игрок, который с точки зрения «плюсов» дает НАТО намного больше, чем те осложнения, которые существуют сейчас, действительно, между Эрдоганом и Западным миром.

Не нужно забывать, что Турция на протяжении очень долгого времени, целых десятилетий, все время была форпостом Соединенных Штатов в регионе.

И мы прекрасно понимаем, что, несмотря на ухудшение отношений между США и Турцией, между Турцией и ЕС, а также довольно своенравной политики Турции внутри НАТО, Турция всегда была, есть и будет инструментом. Инструментом вхождения альянса в макрорегион Ближнего и Среднего Востока.

Поэтому, конечно, ни о каком выходе, ни о каком процессе исключения Турции из НАТО речи быть не может.

«СП»: — Тогда зачем американские конгрессмены и конгрессвумен этим занимаются?

— Это, скажем так, сигнал Эрдогану. Не будем забывать, что внутри США действует активное, очень влиятельное армянское лобби. Кстати, институт лоббизма, он наиболее развит как раз на уровне конгрессменов. И я не исключаю, что в данном случае эта инициатива была, действительно, проработана с помощью всевозможного рода лоббистских инструментов и армянской диаспоры, которая сумела подобного рода инициативу с помощью конгрессмена от Демократической партии вынести на обсуждение.

Но это совершенно не означает, что «моховик» будет запущен, и Турция не сможет противопоставить свои какие-то лоббистские инструменты, которые у нее тоже есть.

Напомню, что признание геноцида армян 1915 года было вопросом, который рассматривался в США на протяжении десятилетий. И только при Бараке Обаме это было сделано. До этого у них не получалось. Потому что Турция использовала все свои лоббистские инструменты для работы с представителями экспертного сообщества, Конгресса и Сената, чтобы процесс этот как-то замедлить или же полностью затормозить.

«СП»: — Как Эрдоган, по-вашему, отреагирует на новую инициативу? Его можно этим испугать?

— Я не считаю, что Турция находится в слабом, уязвимом положении. Наоборот. Сейчас конъюнктура такая, что Эрдоган, прекрасно понимая, насколько важна Турция для отстаивания интересов НАТО в регионе, учитывая противостояние с Россией, естественно, пытается с помощью своей агрессивной политики поддержки Азербайджана расширить свое влияние (автономное влияние на регион) вне контекста влияния НАТО.

Выгодно ли это натовским структурам?

Глобально, наверное, нет. Но тактически, если у тебя есть очень сильный игрок, с которым можно будет в дальнейшем стратегически о чем-то договориться, то НАТО, в общем-то, ничего не теряет.

Да, у Турции очень сложные отношения с Францией. Да, в последнее время она очень много ругалась, в том числе, с США — мы помним агрессивную риторику Эрдогана. Но на территории Турции была, есть и будет база НАТО. И, исходя хотя бы из этих параметров, Эрдоган, как мне кажется, сможет максимально поднять ставки для того, чтобы, в том числе, шантажировать своих западных союзников по самым разным вопросам.

Например, он может шантажировать ЕС «инструментом» беженцев. Ведь если Турция предпримет определенные шаги, тот миграционный кризис, который совсем недавно еще был в Европе, он может повториться.

Поэтому, мне кажется, что эта инициатива, с одной стороны, показывает, что внутри западных элит у Эрдогана есть противники. Есть влиятельные силы, которые готовы, в том числе, работать с представителями Конгресса, а, может быть, и в Белом доме будут активно армянскую повестку отстаивать. Но я не считаю, что это закончится успехом. И, скорее всего, Эрдоган так и останется, очень непростым, очень сложным и своенравным, но союзником для НАТО.

«СП»: — То есть, обуздать «хулигана», как называет Эрдогана американское агентство Bloomberg, у Запада не получится?

— Америка сейчас вряд ли будет этим заниматься, учитывая внутриполитические процессы, которые происходят в США. Но мы знаем, что периодически отношения со своими союзниками в регионе американцы меняют.

Мы, например, помним, какие отвратительные отношения были между администрацией Обамы и Израилем при Нетаньяху. Сейчас все изменилось. При этом администрация Нетаньяху осталась, поменялась только администрация Белого дома.

То же самое может и здесь произойти, когда новые политические силы (условно, новые) придут к власти и смогут найти эти «точки соприкосновения» с Эрдоганом. Потом заключить некую «пакетную» сделку, в рамках которой его агрессивное поведение в регионе и неоосманское позиционирование своей страны, придет на пользу, в том числе, США.

Здесь, кстати, многие интересы тактические у Турции и Запада могут совпадать. Например, по Сирии. Как известно, Турция до сих пор находится на сирийской территории, ее люди контролируют север страны, и, в общем, не собираются оттуда выходить.

Анкара — активный игрок на ливийском направлении, в Восточном Средиземноморье.

Опять же, Турция становится очень важным энергетическим игроком, потому что активно пытается разведывать запасы углеводородов на шельфе Средиземного и Черного морей.

Поэтому, конечно, я считаю, конъюнктура может поменяться. И жесткая риторика Эрдогана в отношении Запада (и Запада — в отношении Эрдогана), они поменяются на 180 градусов.

«СП»: — А нам чего ждать от этих отношений? Мы ведь тоже, вроде как, союзники сейчас?

— Ни в коем случае, не союзники, а стратегические партнеры. У нас есть несколько важных сфер, где мы сотрудничаем — это энергетика, военно-техническое направление, торгово-экономическая деятельность. Но, объективно, в долгосрочной перспективе интересы России и Турции сильно расходятся.

Турция при Эрдогане проводит политику пантюркизма, конечной целью ее является создание некой Османской империи 2:0, которая объединит вокруг себя все тюркские народы. Она позиционирует себя лидером исламского мира. И мы, конечно, в скором времени будем сталкиваться с влиянием Турции не только на Кавказе, но и в Средней Азии и даже, возможно, в некоторых регионах внутри нашей страны.

Поэтому, объективно, мы являемся в каких-то сферах с Турцией стратегическими попутчиками, но союзниками быть не сможем. Интеграционные процессы, которые выгодны нам, они прямо противоположны национальным интересам Турции. И наоборот.

Источник
 
/ Мнение автора может не совпадать с позицией редакции /