Начнем с того, что уличные протесты во Франции и ряде других стран Западной Европы – своего рода национальная традиция реагирования на масштабные политические или экономические события. Это Россия получила мощную прививку от подобных выступлений, но во Франции, чуть что случись, сразу начинается свой маленький «майдан». Уже третье столетие Франция держит марку самой революционной страны Европы. Пятьдесят лет назад, в мае 1968 года, Париж поставили «на уши» студенты французских вузов и колледжей, вдохновленные левацкой пропагандой, а сегодня с полицией сражаются трудяги – работники транспортной сферы и мелкие предприниматели, которые очень недовольны повышением цен на бензин и дизельное топливо. Ведь рост цен прямо бьет по их финансовым интересам. 

Как и некогда протесты против глобализации, сегодняшние народные волнения во Франции не были инициированы какой-либо политической партией. Это – стихийный протест народных масс, которые видят в политике руководства страны наступление на собственные интересы. Повышая цены на бензин и дизельное топливо, власть лезет в карман к французам, а они этого очень не любят.

Можно назвать движение «желтых жилетов» возрождением буржуазно-революционных настроений. Субъект этих выступлений – среднестатистический французский обыватель, который имеет некоторый доход, владеет автомобилем. Он довольно обеспечен для того, чтобы государство не платило ему пособия как сомалийским беженцам, но недостаточно богат, чтобы не чувствовать повышение цен на топливо. И, конечно, он недоволен французской властью, поскольку не видит для себя конкретной пользы от ее действий. Мигранты продолжают наводнять страну, нарушать ее законы, цены растут, а Эммануэля Макрона больше заботят какие-то внешнеполитические проблемы. Но какое дело французскому обывателю из провинции до Сирии или Украины, когда ему придется покупать бензин по более дорогой цене?

Но, несмотря на то, что политические партии от движения «Желтых жилетов» дистанцировались, у последних все же есть свои организаторы и лидеры. Жаклин Мурад 51 год, по специальности она – гипнотерапевт, однако решилась включиться в активную общественную деятельность и 18 октября 2018 года опубликовала на своей странице в социальной сети Facebook видео с критикой экологического налога на выбросы углекислого газа. Этот налог регулярно повышается и именно это повышение автоматически влечет за собой рост цен на бензин и дизельное топливо. Жаклин Мурад считает, что с помощью такого закона власть «травит водителей». 

Хотя движение «желтых жилетов» еще очень молодо, европейские социологи уже обратили на него внимание. Ученые пришли к выводу, что протестующие выражают мнение значительной части населения Франции. Три четверти французов сочувствуют «желтым жилетам» или, по крайней мере, считают их протесты вполне обоснованными. Это – очень тревожная цифра. Ведь она говорит о том, что фактически 75% населения Франции недовольны политикой Макрона и готовы понять направленные против нее массовые беспорядки. 

А что правительство? Похоже, оно еще не до конца понимает всю серьезность ситуации. Когда в Париже 17 и 18 ноября 2018 года состоялись первые мощные акции «желтых жилетов», глава правительства страны Эдуар Филипп заявил, что власти понимают население, но отказываться от повышения цен на топливо не будут. Президент Эммануэль Макрон, в свою очередь, заявил, что французам не так просто поменять свои привычки, но цены на топливо будут все равно расти и поэтому имеет смысл развивать альтернативные формы передвижения. 27 ноября Макрон выступил с целой программной речью, в которой опять рассказывал о значении экологических преобразований, о создании Высшего совета по климату и так далее. 

Но согласится ли основная часть французов пересесть на велосипеды или ходить пешком? Легко говорить о поездках на роликах или пешей прогулке, когда ты живешь в Париже и работаешь в нескольких сотнях метров от дома. Но ведь есть и провинция, есть люди, каждый день приезжающие в крупные города на работу, наконец от цен на топливо зависит труд дальнобойщиков, таксистов и многих других людей, получающих от автоперевозок средства к существованию. 

В конце концов, власть согласилась выслушать представителей протестующих. Но к каким-то серьезным результатам встречи представителей «желтых жилетов» с чиновниками не привели. Сначала в Елисейский дворец пригласили 33-летнего водителя Эрика Друэ, который встретился с министром экологии. Но, как только водитель вышел со встречи, он призвал народ вновь выйти на улицы и собираться каждый день, пока власть не будет предпринимать реальные меры для изменения ситуации. 

30 ноября «желтых жилетов» позвал на встречу уже сам премьер-министр страны Эдуар Филипп. Однако и эта встреча оказалась для французских властей провальной. Вместо восьми назначенных представителей протестного движения, на аудиенцию к главе правительства пришли всего два человека. Водитель Друэ сразу отказался разговаривать с премьер-министром, а из двоих «желтых жилетов», все же решивших выслушать главу правительства, один – 26-летний Жазон Эрбер – сразу вышел из дворца. Поэтому премьер около часа говорил лишь с единственным представителем «желтых жилетов». 

Пока чиновники не знают, как угомонить протестующих, французский бизнес начинает бить тревогу. Опасения предпринимателей вполне понятны. Так, в Министерстве экономики Франции подсчитали, что торговые сети Парижа не досчитались 35% обычной выручки 17 ноября и 17% выручки 24 ноября. В Федерации торговли и сбыта Франции предостерегли от настоящей экономической катастрофы. Представители парижских муниципальных властей подчеркнули, что город «разнесли» на более чем миллион евро. 

Из-за массовых волнений парижские власти в один из дней были вынуждены даже закрыть семь станций метрополитена, а также перестать пускать посетителей в Эйфелеву башню. Полиция французской столицы была переведена на усиленные дежурства, а затем стала применять против протестующих слезоточивый газ. Это в отношении России западные страны очень любят разводить полемику по поводу слишком жесткого задержания нарушителей порядка на митингах, а если речь заходит о собственной безопасности, то дубинки и слезоточивый газ рассматриваются как весьма мягкие способы борьбы с митингующими. 

Между тем, протесты «желтых жилетов» уже приобретают общесоциальный, а не только «топливный» характер. Бунт разгневанных автовладельцев и водителей перерастает в массовое выступление против всей политики современных французских властей. Ведь социальная политика Парижа в последние годы вызывает серьезное недовольство широких масс населения страны. Например, во Франции, как и в России, была принята непопулярная мера о повышении пенсионного возраста, что миллионам французов, естественно, пришлось не по душе.

«Желтые жилеты» потребовали от французских властей поднять минимальную пенсию до 1200 евро и минимальную зарплату до 1300 евро «чистыми», платить всем депутатам не больше средней заработной платы по стране, вернуть под контроль центрального правительства весь топливно-энергетический комплекс, отказаться от закрытия провинциальных школ, детских садов, почтовых служб. Кроме того, протестующие потребовали выносить на референдум любую законодательную инициативу, поддержанную 700 тысячами подписей французских граждан. Не забыли протестующие и о требовании снижения пенсионного возраста, который французы считают весьма высоким.

Интересно, что французские власти сразу же стали искать виновных в организации акций протеста. Как и следовало ожидать, свою вину в провоцировании протестных настроений правительство не признает, как и не считает, что на улицы вышли простые люди по собственному разумению. Первым виновников волнений «нашел» министр внутренних дел Франции Кристоф Кастанер, который прямо обвинил в причастности к событиям оппозиционного политика Марин Ле Пен. Затем сказал свое «веское слово» и министр бюджета Жерар Дарманен, который назвал протестовавших не «желтыми жилетами», а «коричневой чумой», опять же намекая на причастность к событиям Национального фронта. 

Интересно, что в действительности ультраправых среди протестующих даже меньше, чем их главных оппонентов – французских леваков. Анархисты и радикальные коммунисты составляют значительную часть митингующих на Елисейских полях, но на этом французское правительство также предпочитает не акцентировать внимание – сейчас в Евросоюзе левые в фаворе, а общепризнанной «страшилкой» являются как раз правые, национально ориентированные силы и политики вроде Марин Ле Пен, которые и выступают с резкой критикой миграционной и экономической политики европейских государств. 

Однако, пока в правительстве гадают, что заставило французов выйти на улицы, города страны охвачены массовыми беспорядками. 3 декабря анархисты ворвались в музей под Триумфальной аркой в центре Парижа и устроили там форменный разгром, нанеся ущерб на сотни тысяч долларов и повредив статую Наполеона Бонапарта. 2 декабря протестующими были повреждены автомобили многочисленных дипломатических миссий, а в коммуне Арль в ночь на воскресенье из-за баррикад «желтых жилетов» произошло дорожно-транспортное происшествие, в котором погиб автомобилист. Кроме того, протестующие заблокировали 11 топливохранилищ нефтегазового концерна Total, что уже привело к дефициту топлива на целом ряде французских заправок.

Все эти нерадостные события ставят Францию перед вполне отчетливой перспективой введения на территории страны чрезвычайного положения и перехода к репрессивным мерам против манифестантов. Но решится ли на такой шаг правительство Макрона? Молодой французский президент, при всей демонстрируемой им активности, все же сугубо системный политик, который может и не рискнуть применить откровенное насилие. Но что ждет его тогда? Отставка кабинета министров? Досрочные президентские выборы?

Интересно, что сами «желтые жилеты» уже определились с кандидатом на должность премьер-министра и это отнюдь не Марин Ле Пен. Кристоф Шаленсон, представляющий протестующих «желтых жилетов» в департаменте Воклюз, заявил, что идеальная кандидатура на пост нового главы правительства Франции – Пьер де Вилье. Генерал, прежде занимавший должность начальника Главного штаба Вооруженных сил Франции, Пьер де Вилье пользуется широкой поддержкой населения и большим авторитетом среди военных. Конечно, до нового де Голля ему очень далеко, но, с другой стороны, о характере де Вилье лучше всего свидетельствует тот факт, что он ушел с должности начальника Главного штаба, не согласившись с сокращением расходов на оборону, последовавшим после избрания Эммануэля Макрона президентом страны. 

Пьеру де Вилье 62 года. В отставку с поста начальника генштаба он ушел в звании армейского генерала (генерала армии), имеет опыт участия в боевых действиях в Косово, координации многочисленных операций французской армии в Центральноафриканской республике, Мали, Сирии и Ираке. 

О де Вилье говорят как об офицере, отличающемся прямотой суждений. Когда он счел, что Макрон чрезмерно сокращает расходы на армию, он не постеснялся открыто возражать президенту, за что и поплатился своей должностью, а Макрон даже охарактеризовал поведение генерала как «недостойное». Впрочем, то, что протестующие хотели бы видеть генерала на посту премьер-министра, отнюдь не означает, что он сам желал бы такой политической карьеры.

Интересно, что сам Эммануэль Макрон пока еще не решается на встречу с представителями «желтых жилетов». То ли он считает, что еще время не пришло, то ли рассматривает это как нечто, непозволительное статусу президента. Но, учитывая накал страстей, в любом случае президенту вскоре придется делать выбор – ведь кресло под ним может зашататься очень сильно.
/ Мнение автора может не совпадать с позицией редакции /